Анатолий Матвиенко: Нужна ли Беларуси идеология?

На заседании так называемого «Интеллектуального клуба» Светланы Алексиевич 13 июня выступил отечественный IT-олигарх, обладатель одного из самых крупных официальных состояний страны Виктор Прокопеня. Я сознательно взял в кавычки название мероприятия, потому что писательская деятельность белорусской лауреатки Нобелевской премии, как и её общественная активность с рассыпанием эпатажных заявлений, далеко не в первую очередь должна характеризоваться словом «интеллектуальный».

Прокопеня сильно выделяется на фоне других, когда-либо приглашённых на заседания, проходящие в формате интервью при большом скоплении публики. Его действительно стоит послушать.  Наш IT-магнат – это настоящий self-made man, сделавший себя на открытом рынке в острой конкурентной борьбе.

Он сказал много разного интересного, полагаю, кое-что прошло мимо ушей корреспондентов, публиковавших реплики Прокопени выборочно, зато почти все ресурсы выделили его утверждение об отсутствии идеологии у Беларуси:

«Вот у нас обсуждают, какая у Беларуси должна быть национальная идея или идеология? Сейчас обсуждают, в 2019-м! Но все эти идеологии — это продукт прошлого, продукт дефицита информации. Сегодня не может быть идеологии. Могут быть какие-то общие цели, задачи. Нас объединяют общие ценности, наша культура. А идеология – это то, что придумали разные государства, чтобы манипулировать людьми, чтобы они там под каким-то лозунгом шли на войну.

Нас объединяет культура, это очень многообразное понятие. У нас состоявшееся государство, народ, общество, я считаю. Это достижение нашего государства, что идеологии у нас нет».

Здесь Прокопения погрешил против истины. Скорее всего – просто спутал понятия, дефиниции. В частности, не учёл разницы между государственной идеологической концепцией и идеологией общества.

Будущий предприниматель родился в 1983 году, думаю, почти не помнит СССР. Поэтому его мнение о «сейчас», в 2019-м году, и «тогда», когда под лозунгами шли на войну, Афганскую или Вторую мировую, основано на рассказах старшего поколения и искажённом представлении образа Советского Союза, как его показываю медиа.

На самом деле, разница только в одном – в те времена официальная государственная идеология навязывалась, пропаганда альтернативы пресекалась. Но идеология – это не только продукт деятельности партийно-государственных чиновников. Это ещё и совокупность взглядов и идей, царящих в обществе. Независимо от мнения Прокопени, а также всех госслужащих в вертикали власти, от Президента и до последнего сельсоветовского клерка, современной Беларуси идеология присуща, так как люди придерживаются определённых предпочтений. Наше общество более однородно, чем российское или большинства западноевропейских стран. Следовательно, и расхождений в идеологических воззрениях меньше.

О свободе информации… В СССР с 1960-х годов одной из самых популярных вещей в любой квартире был транзисторный радиоприёмник ВЭФ, «Океан» или других наименований, реже – стационарные радиолы. Ежегодно продавались многие миллионы приёмников, срок службы исчислялся десятилетиями, причём популярностью пользовались только аппараты с КВ-диапазоном. Почему? Ведь «Маяк» и прочие государственные радиостанции вещали в ДВ и СВ диапазоне.

Именно на коротких волнах вещали «голоса»: «Немецкая волна», Би-Би-Си, «Голос Америки», «Радио Свобода». Практически любой из моего поколения, если не все – то многие, помнит женский хор, словно составленный из голосов доярок колхоза «Заветы Ильича», который выводил перед любимой музыкальной передачей: «Сева-Сева Новгоро-о-одцев, город Лондон, Бе-Бе-Си-и-и». Если в Минске «голоса» глушились с двух вышек на улице Радистов, а слушали их в квартирах при закрытых окнах, то на даче, всего в двух десятках километров от Минска, над домами просто висело «в эфире “Немецкая волна” из Кёльна», ребятишки шастали по посёлкам и рощицам шумными компашками, антенны торчали как удочки, и выпуски новостей звучали между развлекательными программами. Поверьте, ни один из этих выпусков новостей не был посвящён агитации в пользу миролюбивой внешней политике КПСС или освещению поцелуев дорогого Леонида Ильича с Тодором Живковым, Эрихом Хонеккером или Ясиром Арафатом. Подобная тематика «украшала» телепрограмму «Время», вперемешку с рекордными плавками чугуна и перманентной битвой за урожай. Не удивительно, что передачи «голосов» пользовались большей популярностью, чем в наше время топовые интернет-ресурсы.

Разрыв между официозной идеологией и реальной идеологией населения в СССР был чудовищный! Потому официоз моментально разлетелся в клочки, когда Горбачёв и Ко решили поиграться в «перестройку» и «гласность».

Замечу, что у советских граждан глубокий скепсис по поводу марксизма-ленинизма прекрасно сочетался с неподдельным патриотизмом. То же самое вижу у современных израильтян, особенно родившихся в СССР: эти евреи искренне ненавидят Кнессет, за который только что проголосовали, презирают сформированное Кнессетом правительство, уверяют, что даже шлимазл Мойша с соседней улицы справился бы с обязанностью премьера лучше, чем очередной нынешний, высмеивают лозунги про «обетованную страну для сынов и дщерей израилевых»… При этом по первому свистку прибегут на сборные пункты и отправятся под арабские пули, защищая свою страну.

Соглашусь с Прокопеней, что в современной Беларуси нет и не предвидится тупо навязываемой сверху абсурдной идеологии. Думаю, он именно это имел в виду, а прозвучало иначе. Но так как «народная» идеология существует, и от неё никуда не деться, у госструктур есть выбор: пустить дело на самотёк или оказывать мягкое давление. Естественно – избран второй вариант, потому что надо уравновешивать давление на идеологическом фронте, так как противоположная сторона не дремлет.

При словах Прокопени об отсутствии идеологии встал и демонстративно покинул «Интеллектуальный клуб» Николай Статкевич, один из лидеров непримиримой оппозиции. Обидно, конечно, идеологическая борьба – призвание его жизни… Всё равно, что герою битвы за чистоту веры сказать «Бога нет».

Идеология Статкевича и ему подобных понятна: мова, ганьба маскоўцам i гэтак далей, хорошо, что промолчал, что-либо новое от него сложно услышать. Отдаю должное Алексиевич, по словам очевидцев она также была немногословна.

Идеология есть. И государственная, и преобладающая общественная. Обе разновидности не противоречат друг другу столь уж кардинально. К частью, Статкевич и Алексиевич на мировоззрение белорусов, как мне кажется, способны оказать только весьма незначительное влияние.