8-го ноября в Минске прошел круглый стол по теме «Октябрьская революция – взгляд в будущее левого движения», приуроченный к 100-летнему юбилею революции. Уполномоченный представитель ЛКСВМ Павел Каторжевский поделился своими мыслями касательно октябрьского переворота.
П. Катаржевский: Хотел бы сделать комментарий по поводу выступления товарища Школьникова. Я не ожидал, но оно мне в некотором роде даже понравилось. Особенно хороша фраза о том, что революция – это не разовый акт, но есть один небольшой нюанс.
Дело в том, что мы здесь все марксисты собрались, и буквально все признаем, что Октябрьская революция – это закономерное явление. В этом анализе мы все более-менее согласны. Но что происходит дальше? Дальше прозвучало, что вот победа советского социализма, временно победившая контрреволюция и так далее. То есть, однозначно признаем, что Советский Союз распался из-за какого-то внутреннего заговора. Вот именно благодаря этому, есть проблемы некоторые у левых сил. Если Советский Союз был действительно союзом трудящихся, то абсолютно непонятно, каким образом его там смогла развалить кучка контрреволюционеров, кучка заговорщиков, и это уже говорит, что в Советском Союзе на определённом этапе произошло отчуждение трудящихся от власти. Это, во-первых.
Во-вторых, дискуссионным остается вопрос о том, был ли построен социализм в Советском Союзе, и может ли он победить в одной стране в целом. Потому что развал Советского Союза – это явление было в некотором плане абсолютно объективное. А такое явление не может произойти по мановению волшебной палочки какого-нибудь одного Горбачева или Ельцина.
Нам надо всё-таки признать бюрократическое перерождение Советского Союза на определенном этапе. И всё-таки признать тот факт, что именно это перерождение привело к его гибели. Бюрократия, которой не хватало привилегий, просто пошла на реставрацию капитализма. Из этого вытекает еще один очень важный вопрос – о характере Октябрьской революции. В докладе товарища Елисеева была замечательная фраза – о том, что большевикам пришлось решать некоторые буржуазные задачи. Это те задачи, которые не завершила Февральская революция. Я считаю: очень уместно было бы поставить вопрос о том, что характер «Октября» был не столько социалистическим, сколько буржуазно-демократическим.