История Великого княжества Литовского: взгляд из Вильнюса — Анатолий Матвиенко

Если перелистать кучу националистических книжек, «украшающих» полку государственного магазина «Академкнига» на перекрёстке улицы Сурганова с проспектом Независимости в Минске, можно убедиться: многоголосый хор, восхваляющий наследие «белорусского» государства ВКЛ не утихает, более того – прирастает новыми глотками. Часть этих книг печатается в Прибалтике. Если латышам ВКЛовские разборки до лампочки, то литовцы относятся к белорусизации истории княжества довольно болезненно. Для них Миндовг и Витовт – исключительно литовские (т.е. относящиеся к современной литовской нации) всенародные герои, великие князья-правители, столь же почитаемые, как Шарль де Голль во Франции, Джордж Вашингтон в США и Иозеф Пилсудский в Польше. Претензии белорусов затрагивают основы национальной исторической мифологии.

В концентрированном виде литовское возмущение белорусскими посягательствами «на святое» содержится в книге Зенонаса Норкуса «Необъявленная империя: Великое княжество Литовское среди исторических империй с точки зрения сравнительной социологии».

Норкус встревожен тем, что «всё больше молодых белорусов искренне верят, что именно они являются настоящими литовцами, в то время как жители современной Литвы – это потомки жемайтийцев (жемайтов, жмуди), которые украли у белорусов название страны и её историю. Может быть, что через 20-30 лет на политической карте Европы будут две страны с похожими названиями: Lithuania и Litva».

То есть название Lithuania сохранится за нынешней Литовской Республикой, а Litva – наименование Республики Беларусь после «геополитических потрясений» (по Норкусу).

Если честно, то я литовцам несколько сочувствую. В научных дискуссиях они пытаются действовать в рамках приличий, апеллировать к документам, фактам, здравому смыслу… А что же получают взамен? Приведу один из любимых «аргументов» белорусской историко-националистической братии.

«В книге исторических драм “Здрапежаная зямля” беларуского писателя, кандидата исторических наук А.Л. Петрашкевича приведена литературно обработанная выдержка из указа Екатерины ІІ (стр. 251):

“Отныне Великое княжество Литовское, Русское и Жемойтское именовать Белой Русью, а население – белоруссами, чтоб навеки привязать к России. За Жемойтией же и жемойтами пусть себе остаются названия Литва, литовцы…”».

Я взял цитату отсюда, текст неоднократно цитирован в Сети, «литературно обработанную» выдержку упрямо совали под нос литовским историкам. Несложно убедиться, обратившись к оригинальным нормативным документам, что подобных глупостей великая императрица не подписывала. Имеет место быть очередная подделка в духе фальсификатора Ластовского.

Более того, я вообще не обнаружил ничего у Екатерины о присоединении к России земель Великого княжества Литовского, только польских, включая современную Беларусь. Почему? Потому что ВКЛ в качестве государственного субъекта или самостоятельного субъекта истории к 1795 году давно не существовало. Остались воспоминания, этнические отличия населения, в деревнях сохранившего литвинский русский язык. В общем – всё это были польские территориальные единицы. Соответственно, вознёй с литовской памятью императрица себя не утруждала. Незачем.

Вот ещё один уморительный, очень аргументный аргумент. «Если беларусов не было, - вопрошает Андрей Котлярчук, - а были литвины, то с какой стати литвины должны были говорить на беларуском языке? Это был литвинский язык, и Статуты ВКЛ были написаны вовсе не беларуском языке, а на литвинском».

Причём тут, спрашивается, белорусский? Причём литвинский? А также польский, французский и язык племени команчей, если в Статуте ВКЛ и в Библии Скорины он прямо и недвусмысленно именуется русским! Зачем домыслы, фантазии? Подчеркну – тот русский ближе к современному русскому, чем московский старославянский XV и первой половины XVI века – когда ВКЛ ещё существовало в виде суверенного государства. «После унии ВКЛ с королевством Польским <…> оно было «вторым изданием Польши», признал Эдвардас Гудавичюс.

Надо отдать должное, литовцы не сдаются под напором белорусских энтузиастов, вооружённых «доказательствами» вроде приведённых выше. Историк Артурас Дубонис:  «Вольное использование парадигмы “Литва” позволяет беларуским ученым так интерпретировать историю и антропологию, что беларусы превращаются и не в литовцев, и не в славян. Новая беларуская историография исполняет задачи политологии. Концепция ВКЛ вызвана проблемами становления национального сознания и государственности современного беларуского народа. Собирается все, что способствует усилению слабого национального самосознания и прокладывает беларусам путь на Запад – от славян до балтов, от великорусской до европейской цивилизации».

Дубонис прав: историография заполняет пустующую нишу. Добавлю, что в исполнении белорусских псевдопатриотов делает это настолько коряво, что лучше бы ничего не делалось совсем.

Лично мне очень понравилось интервью профессора Вильнюсского университета Альфредаса Бумблаускаса, где он рассуждает о национализации истории ВКЛ.

«— В школах Беларуси при изучении истории делается акцент на том, что ВКЛ начинается с белорусских земель, а точнее с Новогрудка. В литовских школах учат, что зарождение ВКЛ имеет свое начало с литовских земель. То есть во время преподавания истории в белорусских и литовских школах расставляются абсолютно разные акценты. Почему так происходит?

— Потому что оба государства «блуждают в тумане» в источниковедческих подходах. Да, очень мало источников. Но все-таки никто ещё не доказал, что основатель ВКЛ Миндовг — это не литовец. Никто не доказал (смеётся). Этнический характер конечно не такой, как был в межвоенное время, не та «литовскость», но мы и не знаем, какая, так как своей письменности не было. На мой взгляд, наилучшая концепция создана профессором Э. Гудавичюсом: литовцы в белорусско-украинских просторах как франки в Галлии. Варвары пришли на территории, которые культурно развитее. Как франки пришли в Галлию, так и литовцы пришли в белорусско-украинские просторы, где уже было христианство и письменность, монашество и культура».

Ещё одно интервью с Бумблаускасом:

«— В Беларуси приходилось слышать мнение, что Литва узурпировала историю Великого княжества Литовского. Как Вы прокомментируете подобные высказывания?

— Можно назвать это "детскими болезнями" национализма. После крушения коммунистической идеологии такие концепции опираются на потребность общества в так называемой национальной идентичности. Но когда это делается не творчески, а с помощью старых идеологем, мы получаем этнонационализм».

Среди литовцев, надо отметить, достаточно много историков, не пытающихся отождествлять современных литовцев с литвинами и Литовскую Республику считать прямой и единственной наследницей ВКЛ. Антанас Кулакаускас о Литве в период между мировыми войнами: «Прямой связи между вновь учреждаемым Литовским государством и Великим княжеством Литовским не было, связь была лишь исторически-символическая». Данная точка зрения расходится с официально-государственной, отражённой в школьных учебниках. Ей в большей степени подходит выражение «узурпация истории». Спокойный, взвешенный подход, когда история ВКЛ объективно изучается учёными всех государств, на территории которых остались куски бывшей средневековой державы – Литвы, Польши, Беларуси, Украины и России, просматривается гораздо реже, чем попытки что-либо доказать по политическим мотивам с использованием ссылок на древность.

Последнее. История – это традиции. И опыт, порой – отрицательный.

Я могу сформулировать, чем белорусы в историческом аспекте отличаются от литвинов, польско-литовской шляхты и литовцев.

Литвины погубили своё независимое государство, когда, убоявшись справедливой расплаты за столетия разбойных грабежей в Московской Руси, добровольно отказались от суверенитета и легли под Польшу.

Литовско-польская шляхта подписала раздел Речи Посполитой, утратившей в результате разделов суверенитет, и согласилась пасть ниц перед могущественными соседями.

Литовцы, проглотив наживку в виде Виленских земель, в 1940-м году добровольно-демократическим путём отказались от независимости и вошли в состав СССР.

Три раза… Это какая-то традиция! Не вызывающая восторга. В том числе – у современных литовцев.