Юрий Глушаков: Пару слов в защиту Белорусской Народной Республики

С приближением 100-летия БНР количество публикаций на эту тему начинает возрастать. А к старым мифам добавляются новые, иногда – не менее шокирующие…

БНФ против БНР?

Мифологии так много, что здесь мы рассмотрим для начала только один сюжет. Хорошо известно, что в старой историографии утверждалось, будто БНР было исключительно делом рук «буржуазных националистов». Сегодня же хорошо известно – и на Первом Белорусском съезде в декабре 1917 года, и в составе БНР доминировали  левые – как умереннее социалисты, так и крайние радикалы. Вроде белорусских эсеров с их установкой на мировую революцию. 1-я Уставная грамота БНР провозгласила уничтожение частной собственности на землю и установление 8-часового рабочего дня, что было в те годы одними из главных требований социалистической программы-«минимум». 

Правда, в рядах нынешних белорусских политических партий эти и подобные факты, по понятным причинам,  предпочитают игнорировать. А  накануне юбилея пошли еще дальше. Оказывается,  БНР не смогло стать реальным государством и обрести международного признания… из-за белорусских социалистов, в нее входивших. Так, в одной из недавних лекций профессор Алесь Смолянчук заявил следующее: 

Консервативный польско-белорусский политик Роман Скирмунт – глава одного из правительства БНР в 1918 года.

Возможно, издание исказило слова уважаемого профессора? Или вырвало их из контекста? Допускаем это. Но и без этой публикации  отождествление  социалистической  БНР с едва ли не нынешним консервативным БНФ – и без того  широко распространенный миф…

«Я-я, Кемска волость…»

Что же произошло в том  далеком 1918 году? Неужели некий «социал-доктринер»  Воронко подсидел в правительственном кресле очень «серьезного» политика Скирмунта? И именно из-за этого дела в Беларуси пошли наперекосяк?

Начнем с «социалистического доктринерства».  Язепа Воронку и членов его правительства,  сменивших консервативный кабинет Романа Скирмунта, очень трудно назвать левыми радикалами или догматиками. Это были очень умеренные деятели из правого крыла партии «Белорусская социалистическая громада». Такие себе социал-демократы европейского толка. Отставку же команды Скирмунта вызвало отсутствие его поддержки не только в Раде (парламенте) БНР, но и в целом в белорусском обществе, излишним «доктринерством» никогда не страдавшем.   А все началось с  телеграммы, отправленной Радой 25 апреля 1918 года  по инициативе Скирмунта германскому императору  Вильгельму II. В ней говорилось: «Только под опекой Германского государства видит Рада добрую волю своей страны в будущем».

Сие послание, скорее всего, не было инициативой только господина Скирмунта. Например,  что схожий документ был подготовлен  на имя немецкого «государя императора» Литовской Тарибой - по «совету друзей» из Берлина. Аналогичное предложение от немцев могло придти и здесь.

Представьте себе Беларусь в 1918 году. Почти вся ее территория оккупирована германской армией. Немцы обложили белорусских крестьян, и без того истощенных многолетней мировой войной,  непомерными продовольственными поборами. Белорусское сало, картофель и хлеб вагонами вывозят «нах фатерланд».  Не согласных – безжалостно шомполуют. Рабочие в городах также обязаны исправно работать на победу германской империи. Пытающихся бастовать арестовывают тысячами и отравляют в концлагерь, устроенный оккупантами в Брестской крепости. Конечно, немцы в 1918 году еще не дошли до уровня зверств  Второй мировой войны. Но все равно,  пойманных партизан и повстанцев немцы вешают прямо на площадях. Как, например, они поступили впоследствии с участниками Горвальского восстания.

 И вот на этом фоне группа публичных политиков отбивает в Берлин телеграмму – дескать, навеки с вами. Политическое самоубийство? Как сказать. Для подобных Скирмунту  помещиков немцы были действительно «избавителями» -  они возвращали им землю и в дальнейшем обещались защищать от собственных, белорусских крестьян.

Но телеграмма кайзеру стала крупнейшей политической ошибкой, которая аукается сторонникам БНР до сих пор. Сразу же после этого злосчастного телеграфирования по Беларуси и России пошла волна возмущения – «буржуазные Рады во главе с фон Скирмунтом продают Беларусь немцам». Разумеется, большевистская пресса охотно подхватила эту тему.  

Что до «социалистического доктринерства», то уж оно никак не могло уничтожить «возможность взаимопонимания различных сил в белорусском движении». Хотя бы по той причине, что почти все эти политические силы сами были социалистическими. Кем был Роман Скирмунт?   Скирмунты -  родовитая  фамилия, владевшая поместьями как в Польше, так и в Беларуси.  Сам Роман Скирмунт свою политическую деятельность  также начинал в числе депутатов царской Государственной Думы от «польского кола». Его дядя Константин Скирмунт, например,  в последующем был министром иностранных дел Польши. Лишь незадолго до описываемых событий Роман Скирмунт вдруг почувствовал себя «политическим белорусом». Однако никаких серьезных партийных структур ни за Скирмунтом, ни за ему подобными «буржуазными» политиками, в то время не стояло. По причине почти полного отсутствия белорусской национальной буржуазии как таковой. Крупные собственники в белорусских городах и местечках  были представлены преимущественно лицами еврейской, польской либо русской национальности. Русскими либо поляками было и подавляющее большинство помещиков.   

Белорусская же национальная идея опиралась на крестьянство и  разночинную демократическую интеллигенцию.  Поэтому и основными политическими партиями БНР была Белорусская социалистическая Громада и вышедшие из ее рядов Белорусская партия социалистов-революционеров, Белорусская социал-демократическая партия и Белорусская партия социалистов-федералистов. «Отцом» БНР и декларации о независимости Беларуси  был социалист-громадовец Антон Луцевич.

Естественно, левые социалисты в  Раде, возмущенные «кайзеровской телеграммой», в знак протеста стали выходить из нее. Например, так ушел будущий лидер белорусских эсеров Томаш Гриб. Скирмунт же, умело воспользовавшись им же  спровоцированным кризисом, стал премьер-министром.

Признав себя вассалом Германской империи, Роман Скирмунт принялся рубить последний сук, на котором все держалось. В мае 1918 года на заседании Секретариата заявил об отмене аграрной программы 1-й Уставной грамоты БНР. Той самой, что предполагало в Беларуси переход земли в руки народа. Это было социальная основа, на которую только и могла опираться БНР в крестьянской Беларуси.  Тогда  даже оставшиеся в Раде умеренные социалисты  уже не могли стерпеть такой переворот, и объявили Скирмунту отставку.  Можно ли это назвать «доктринерством»? Скорее – элементарным здравым смыслом.     

Более того, если бы социальная программа Белорусской Народной Республики была бы развернута еще шире – она бы наверняка получила значительно большую поддержку народа. Именно наиболее левая  партия БНР – белорусские эсеры, и стала впоследствии самой массовой белоруской партией.

Кайзер и социализм

Не менее спорным представляется и следующий тезис о том, что падение «серьезного»  правительства Скирмунта было предопределено отказом немцев в его поддержке. Дескать, германцам для международной изоляции БНР гораздо удобнее было иметь дело с его социалистическим правительством. Давайте снова посмотрим на факты.

Белорусская Народная республика была не единственным государством, возникшим либо пытавшимся сформироваться на подконтрольных Германии бывших территориях Российской империи. Но везде немецкие оккупанты делали выбор в пользу предельно консервативных режимов. Например, в Литве при поддержке немцев у власти утвердились Тариба во главе с националистом и будущим диктатором Антанасом Сметоной. В Латвии и Эстонии германцы вообще пошли на установление марионеточного Балтийского герцогства.  Или взять, к примеру, Польшу. Уже на что пан Юзеф Пилсудский был лоялен и германскому, и австро-венгерскому императорам. Давно порвал со своим буйным революционным прошлым, а сколько «москалей» перебили его бравые легионеры на Восточном фронте? Но одно неосторожное слово – и бывший социалист Пилсудский молниеносно оказался в немецкой тюрьме, а в занятой ими Польше германцы основную ставку делают на польские монархические элементы провозглашенного ими в 1916 году Королевства Польского. Большим другом Германии был атаман Краснов, правивший на занятом немцами Дону.    

Украина – здесь власть социалистической УНР была провозглашена самостоятельно, но правительство украинского социал-демократа Винниченко пошло на союз с Германией – ввиду столкновений с Советской Россией. Покровительство германского императора дорого обошлось  УНР  – 28 апреля  1918 года немцы производят государственный переворот и устанавливают в Украине монархический режим гетмана  Скоропадского. Крупный помещик двух губерний Павло Скоропадский был куда более «социально близкий» германским юнкерам, чем марксисты Петлюра и Винниченко. На такую же «социальную близость» мог рассчитывать и выходец из польско-белорусской аристократии Роман Скирмунт.

Тогда же почему, вопреки своей обычной политике, именно в Беларуси император Германии Вильгельм вдруг захотел «поддержать» ненавистных ему социалистов? А не отчаянно славшего ему сигналы полной лояльности ультраконсерватора Скирмунта? Что бы дать немецкой левой социал-демократии, и без того  все сильнее раскачивавшей трон Гогенцолленрнов, еще один внешний пример для подражания? Непонятно.

Впрочем, все попытки объяснит неудачи правительств БНР чьей-то злокозненной волей, происками или неправильной расстановкой «кадров» - уже сами по себе сродни конспирологии. В бурное время революций и гражданских войн побеждает тот, кто объективно может и хочет победить, за кем идет большинство народа. Никакие сослагательные наклонения тут не принимаются.  

А вот фраза про то, что на международной арене правительства социалистов не имели никаких шансов – это чистой воды правда. Как впрочем, не имели там самостоятельных шансов на успех и никакие другие белорусские правительства – консерваторов или даже большевиков.  

Немецкие оккупационные власти также не признали ни одно из правительств БНР. Они вообще не желали образования никакой Беларуси, хотя первоначально и заигрывали с белорусским движением. Планы у немцев в отношении белорусских земель были разные и все время менялись. По свидетельствам ксендза Гадлевского, первоначально они вообще намеревались  оставить Беларусь в составе России – как коридор для немецких товаров из Восточной Пруссии, прямиком попадающих на русские рынки без транзитных государств.

 Уже в начале 1918 года южную Беларусь немцы передали Украине. На оставшихся территориях  имперские германские власти  больше делали ставку на «Великую» Польшу. Для них польские националисты были гораздо более реальной силой. Это ведь поднявший мятеж корпус Довбор-Мусницкого помог немцам занять Минск. И уже вскоре немцы вместе с поляками срывали бело-красно-белые и вывески  «БНР» с минских улиц.

После разгрома и капитуляции Германии Польша снова оказалась в фаворе – на этот раз у Франции и Англии. И опять ставка была сделана на Речь Посполитую, как на надежный антисоветский форпост. Аннексия Западной Беларуси, Западной Украины и Виленской Литвы была признана державами Антанты по умолчанию, а с делегациями БНР никто даже не захотел говорить. Таковы реалии «реал политик».

Единственным государством в мире, признавшим право Беларуси на самоопределение, стала Советская Россия. Можно много спорить, была ли БССР  государством в полном смысле этого слова – или протогосударством,  частью конфедеративного государства СССР с высокой степенью автономии. В любом случае, мировая история еще не знала автономий, являвшихся учредителями и членами ООН. Но факт налицо: через все трудности и лихолетья именно здесь белорусский народ обрел невиданные ранее возможности для развития своего языка, культуры, науки, образования, экономики и социальной сферы.  Для формирования национального самосознания и своей государственности.

Что касается Белорусской Народной Республики, то эта попытка в силу ряда причин оказалась неудачной.  Но, по мнению автора, и к этой части нашей истории следует относиться с уважением. И именно поэтому ее история должна строиться только на фактах и быть свободной от мифов. Как старых, так и новых.                          

Юрий Глушаков