Юрий Глушаков: Как Великое Княжество Литовское белорусско-российскую интеграцию возглавляло

Взаимоотношения ВКЛ и Московского государства были непростыми. Но кроме военных и политических конфликтов, имелись здесь и попытки «наладить союзное сотрудничество» – причем с белорусско-литовской стороны. Правда, делалось это методами, присущими Средневековью… 

Ольгерд-объединитель и кремлевские «арматы»

«Оставьте спор славян между собою» - писал в свое время об извечном польско-русском соперничестве Александр Пушкин. После польского восстания 1830-1831 года на поэта, еще недавно воспевавшего цареубийство, неожиданно снизошел приступ патриотизма. Но вот первоначально такой «славянский спор», с изрядной примесью балтской крови, вели между собой Москва и Вильня. Что до поляков, то ВКЛ в то время играла роль своеобразного «буферного государства» между русскими землями и Польским королевством. Но вскоре белорусско-литовское княжество само стало ареной столкновений русско-польских противоречий…

А накануне великий князь Литовский Ольгерд  в 1368, 1370 и 1372 годах подступал к Москве, но все три раза – неудачно. Национально-романтическая школа белорусской историографии любит с гордостью описывать Ольгерда, орудующего копьем и мечом под стенами Кремля. Только забывают добавить, что та война со стороны ВКЛ вовсе не было антирусской акцией как таковой. А скорее – «прорусской». Дело в том, что в 1368 году Ольгерд, вторым браком женатый на тверской княжне Ульяне, пришел на помощь своему шурину великому князю Тверскому Михаилу в его борьбе с Москвой - за первенство на русских землях. Однако у Ольгерда давно уже планировал и сам возглавить «интеграцию» русских земель – только не вокруг Москвы или Твери, а вокруг Вильни.

В 1318 году Ольгерд первый раз женился на дочери витебского князя, а после смерти тестя сам занял его место. Начиная с этого момента, литовец Ольгерд и начал собирание русских земель.    Тогдашняя интеграция, в отличие от современной, велась и через брачные отношения. А так же – военным и политическим путем. Но в основе ее все равно лежали экономические интересы. Так, в Новгороде Ольгерд сумел сколотить крепкую «литовскую партию». Но московская партия в Новгородской республике  все равно была сильнее. Просто  купцам и боярам с берегов Волхова Москва на коротком пути к Волге и странам Востока была важнее, чем  Литва. В то время – уже изрядно «отжатая» от важнейших торговых сообщений. Выход ВКЛ к Балтике стремился перекрыть Тевтонский орден, а к Черному морю – наглухо блокировали хищные татарские орды.

Поэтому своего брата и соправителя Кейстута Ольгерд отправил на немцев, а сам взялся за Золотую Орду. В 1362 году великий князь Литовский, искусный полководец, встретился с татарами у притока Южного Буга – реки Синие Воды. До этого татарская конница успешно применяла против закованных в кольчуги и латы европейских кавалеристов свою излюбленную тактику – закрутив «карусель», она расстреливала их из луков, а затем добивала в ближнем бою. Однако Ольгерд Гедиминович на этот не дал это сделать – построив свое войско в шесть отрядов, он заставил татар войти в разрывы между ними. Где их самих и принялись расстреливать литовские арбалетчики. Удар  тяжелой конницы ВКЛ привел к полному разгрому ордынцев и их союзников – алано-готов из православного княжества Феодоро.

После битвы на Синих Водах ВКЛ стало безусловным лидером на Руси. Ольгерд присоединил к своему государству Киевскую и Черниговскую землю с Подольем. Белорусско-Литовское княжество обрело выход к Черному морю и в районе современной Одессы стало строить порт Хаджибей. 

Смоленское княжество Гедиминович еще ранее принудил к союзу, а в 1355 году в результате военного похода подчинил Брянск с землями юго-восточной Беларуси. С поляками Ольгерд тоже успешно воевал и забрал себе Волынь.

Но вот с Москвой дело как-то не заладилось. Первый и второй походы литовского войска на белокаменную были относительно успешны. По крайне мере, в 1370 году Ольгерд хоть и не смог взять Кремль, но зато выдал свою дочь Елену за князя Андрея Серпуховского, двоюродного брата Дмитрия Донского. А вот поход 1372 года был совсем неудачным, и при заключении перемирия Ольгерд обязался больше в распри своего тверского шурина с Москвой не вмешиваться. Естественно, что без белорусско-литовской поддержки Тверь постепенно подпала под власть московских князей.

Что не говори, а значение Кремля в русской истории было не просто символическим – но первоначально и весьма практическим. Именно о его каменные  стены разбились стремления амбициозного литовского князя  стать правителем «всея Руси». Рыцарская конница ВКЛ хорошо умела воевать в чистом поле - а вот крепостей брать не умела. Конечно, будь у Ольгерда артиллерия и стенобитные машины – еще неизвестно, как бы повернулась история Восточной Европы. Но вот в Кремле пушки-«арматы» уже были…          

Зигзаги средневековой интеграции

Однако отголоски московско-тверских разборок продолжали играть не самую лучшую роль в жизни  Литвы-Беларуси. В 1377 году грозный воитель и мудрый правитель Ольгерд скончался. Но под конец жизни он принял решение, сильно осложнившее будущее его государства. И запустившее процесс «интеграции» в совершенно другом направлении.  Дело в том, что престол в Вильне Ольгерд Гедиминович завещал не своему  старшему сыну от витебской княжны Андрею – но отпрыску Ульяны Тверской Ягайло. Видимо, княжна Ульяна Александровна как-то сумела убедить старого князя в необходимости такого нарушения права наследования.         

 Андрей  Полоцкий  был вынужден  отъехать на Москву, где его по-прежнему именовали «великим князем». Впрочем, тогда же к Москве от нового литовского князя, занявшего престол не «по чину», отъехал целый ряд русских и украинских земель. 

Ягайло же в силу каких-то причин изначально выбрал иной вектор «интеграции» - прозападный. Он сразу же заключил договор с крестоносцами - правда, дополнив его союзом с ордынцами.  В 1380 году Ягайла вел свое войско на соединение с Мамаем и имел все шансы скрестить оружие со сводными братьями Андреем и Дмитрием. Однако именно по настоянию Андрея Ольгердовича Дмитрий Донской вступил в битву с Мамаем на Куликовом поле еще до того, как к нему подоспел Ягайло. Стратегический расчет литовско-белорусского князя оказался верным. Узнав о «Мамаевом побоище», Ягайло бежал восвояси.  

А еще через год  дядя Кейстут сверг своего племянника Ягайло и сам занял его престол. Кейстут Гедиминович, чьи личные владения находились у границ Тевтонского ордена и постоянно подвергались набегам крестоносцев, придерживался жесткой антитевтонской и антиордынской позиции. Однако Ягайло оказался хитрее, и в 1382 году с помощью заговора и тех же крестоносцев и Орды смог вернуть себе власть. Великий князь  Кейстут во время переговоров  был предательски схвачен и  удушен в тюрьме.

Предположительно, погибший также в 1382 году при обороне Москвы от Тохтамыша литовский князь Остей мог быть сыном Андрея Ольгердовича. Сам же князь Андрей  при Кейстуте вернулся в Литву.

Но политические комбинации  тогдашних князей были куда более причудливы, чем союзы правителей нынешних. Был и такой период, когда Ягайло едва не стал верным московским союзником. Благодаря своей маме Ульяне он вступил в переговоры с московским князем. Как ни крути, даже несмотря на погром Москвы Тохтамышем, Дмитрий Донской оставался  одним из самых могущественных государей в Восточной Европе. И пока еще не очень уверенно чувствовавшему себя Ягайле союз с ним совсем не помешал бы. Планировался даже брак великолитовского князя на дочке Дмитрия Ивановича. Был заключен и соответствующий договор, и Ягайла целовал крест Дмитрию Донскому.  Главной же интригой этих переговоров было признание православия государственной религией ВКЛ. Пока же здесь существовала религиозная чересполосица – нынешние белорусские земли исповедывали православие, собственно литовцы в большинстве своем оставались язычниками, и все активнее сюда проникала католическая религия. А сами великие князья принимали веру в зависимости от текущих политических приоритетов, легко меняя ее в случае необходимости. Но в душе, кажется, продолжали поклоняться Перкунасу и священным дубравам.

 По иронии судьбы, союзу с Москвой и православием помешал двоюродный брат Ягайлы князь Витовт. Этому сыну Кейстута удалось бежать из темницы и найти убежище  у Тевтонского ордена. К этому времени в этот форпост воинствующего католичества уже дошли известия о планирующемся династическом союзе ВКЛ с православным Московским княжеством. И беглый претендент на престол пришелся «псам-рыцарям» как нельзя кстати. В 1384 году Витовт вместе с магистром  разбил Ягайлу и принудил его к принятию католичества.

Но новообращенный католик Ягайла все равно пошел в другую сторону – в Польшу. В 1385 году он подписал с поляками Кревскую унию о присоединении Литвы-Беларуси к польской короне  и признании католичества государственной религией. А в следующем году женился на королеве Ядвиге.  

Тогда против своего заклятого врага поднял оружие его другой брат – Андрей. Князь  Андрей Ольгердович  выступил против принятия католической веры. На стороне Андрея, боровшегося «за православие»,  на этот раз воевали орденские крестоносцы! По сути, рыцари оказались не такими уж  фанатичными сторонниками папского престола: значительно важнее для них было не допустить образования мощной польской империи. Союзником же Ягайлы стал сын убитого им Кейстута - князь Витовт. В конечном итоге отряды Андрея Полоцкого были разбиты, а сам он – обманом взят в плен. Как отказавшийся принести присягу польской короне, князь Андрей был лишен всех своих земельных владений. Кстати говоря, на фоне большинства персонажей этой давней истории князь Андрей Полоцкий выглядит наиболее принципиальным человеком. 

Но вскоре острое соперничество за власть опять развернулась уже между королем Польши Ягайло и великим князем Литовским Витовтом. Благодаря заступничеству последнего, князь Андрей Ольгердович был «реабилитирован». Если принявший католичество и женившийся на польской принцессе  Владислав-Ягайло имел теперь сильную мотивацию в своей прозападной политике, то Витовт маневрировал в зависимости от обстановки. Он то призывал к себе на помощь крестоносцев, то шел на союз с Московским государством. Однако в конечном итоге ВКЛ все больше и больше дрейфовало на Запад. Где в конечном итоге и оказалось, по сути, свернув проект «интеграции» русских земель под своим главенством. Почему?

Но об этом – поговорим отдельно…