Уж сколько раз в истории политические партии и движения скрепляли свои доктрины печатью религии.
В Европе вот уже не одно столетие особенно популярны отсылки к христианскому учению. Например, им прикрывались английские власти, когда судили Жанну д’Арк. Сам результат их действий говорил о том, что это далеко не христианство. Но многие же верили, что это верный путь.
Похожие схемы использовались и продолжают использоваться. Не всегда они заканчиваются кострами и казнями. Однако суть одна — политизация христианства, подгонка цитат из Библии под свою идеологию.
Вот и недавно один из лидеров «Белорусской христианской демократии» («БХД») Павел Северинец опубликовал на naviny.by отрывок из своей новой книги «Беларуская хрысціянская дэмакратыя: 1917—2017».
«СТАГОДДЗЕ БХД. Беларускае хрысціянскае трыадзінства» — так озаглавлен текст на «Навiнах». Также в начале Северинец приводит знаменитую цитату: «Дзе двое ці трое сабраліся ў Імя маё, там і Я сярод іх» (от Матфея 18:20). Политик считает, что таким образом в Новом Завете сформулирован «наивысший смысл белорусского триединства».
Я, как и Павел, люблю Беларусь. Здесь родилась большая часть моих предков и так далее. Но сомневаюсь, что Христу и апостолам больше не о чем было рассуждать, как о наших белорусских реалиях. Конечно, для Бога нет времени, и он видит насквозь всю нашу историю. А вот апостол Матфей, наверное, ознакомился с ней, посмотрев документальный фильм на глиняном DVD-плеере, произведенном на Иерусалимском заводе электронно-вычислительной техники… А если серьезно, то Евангелие писалось не для нас, белорусов, а для нас всех — людей.
Идем далее.
Северинец пишет: «Асаблівай увагі ў беларускім Залатым веку заслугоўвае феномен беларускага хрысціянскага трыадзінства — супраца і ўзаемадапаўненне трох галоўных канфесіяў, якія пашыраліся нават на самакіраванне і дзяржаўнае кіраванне ВКЛ. У час рэлігійнай нецярпімасці на Захадзе і на Ўсходзе праваслаўныя, каталікі і пратэстанты Вялікага княства разам займалі пасады ў Паны-радзе, урадавых установах, судах, магістратах; міжканфесійная дамова была хутчэй правілам, чым выключэннем; еднасць веравызнанняў шматкроць пацвярджалася адпаведнымі прывілеямі, пастановамі і Статутамі…»
Очень спорные это утверждения. Не так все безоблачно было. Хотя, конечно, привилеи православным давались. Например, в отношении знаменитого православного Петро-Павловского собора в Минске. Там, кстати, на службах иногда можно увидеть Павла Северинца и другого лидера «БХД» Виталия Римашевского.
Так вот. Давайте вспомним некоторые факты из истории этого храма.
Собор в 1612 году основали представители православного сообщества, среди которых были состоятельные персоны и другие «випы». Простые люди тоже внесли свой вклад. По большей части, финансовый.
Зачем им всем понадобилось в 17-м веке срочно скидываться на постройку добротного каменного собора? Для чего при нем открыли типографию и воскресную школу? Ведь все это уже и так было в ВКЛ.
Да потому они это делали, что после Брестской унии 1596 года православные приходы массово переводились к униатам. Никто не питал иллюзий. Все понимали, что, если бездействовать, то православных храмов может вообще не остаться на территории всего Великого княжества Литовского.
Истинная причина перехода под юрисдикцию Ватикана была связана не с богословием, а политикой. Этому противился экзарх Константинополя — Никифор, попросту говоря, тогдашний первоиерарх православных на землях ВКЛ. Его поддерживали многие, в том числе и видный политик конца 16-го — начала 17-го века князь Константин Константинович Острожский. К слову, металлический крест с мемориальной доской в его честь установлен как раз рядом с Петро-Павловским собором.
Но как бы ни старался Острожский и другие заступники, постепенно в ВКЛ православие стало если не маргинальной конфессией, то уж точно властями не обласканной. Строить новые православные храмы было фактически запрещено. Так что говорить о том, будто везде царила религиозная нетерпимость, а только в наших землях тишь да гладь — явная ошибка.
Северинец так не считает: «Дзе двое ці трое сабраліся ў Імя маё, там і Я сярод іх» — найвышэйшы сэнс беларускага трыадзінства, сфармуляваны ў Евангеллі. Талеранцыя, унія, унікальны іканапіс, віленскае барока касцёлаў, цэркваў і збораў — плён хрысціянскага трыадзінства па-беларуску».
Да. Уния была. Свой иконописный стиль тоже одно время доминировал в храмах. Но вот утверждение о толерантности можно отнести к намного более поздним временам. По большому счету, окончательно эта толерантность сформировалась только в наше время, а не в ВКЛ.
Еще до Брестской унии с религиозной терпимостью в княжестве были проблемы. Обратимся к известному историческому труду — книге Василия Беднова «Православная церковь в Польше и Литве». Первый раз она была издана в 1908 году в Российской Империи.
Итак. Цитируем Беднова: «В 1387 г., 20 февраля, Ягелло издал привилей, в котором исчисляет права, предоставляемые боярам-католикам. В начале этого привилея говорится: «Для распространения (ad augmeatum) святой веры и упрочения (firmitatem) католической религии мы даем и уступаем (concedimus) крестившимся и желающим креститься подданным следующие свободы (libertates) и права». Далее, «всякий боярин (armiger sive bojarin), принимающий католичество (fidem catholicam), равно как и его наследники и преемники, получают полную свободу иметь, держать, владеть, продавать, уступать, менять, давать, жертвовать и передавать по собственному их усмотрению (beneplacitos) и желанию (voluntarios) замки (castra), округи (districtus), поместья (villas), дома и вообще все, чем по преемству от отца каждый владеет, чтобы, во избежание правового неравенства тех, которых уния сделала подданными одной и той же короны, они пользовались и наслаждались правами, подобными тем, которыми владеют прочие наши подданные в землях нашего (речь идет от имени Ягелло) Польского королевства; желаем, чтобы во всякой каштелянии (in castellanea) и округе или территории был один судья, который разбирал бы тяжбы (causas quaerunlantium audiat) и определял бы наказания (poenas) по обычаю и праву подобных же судей, находящихся (praesidentium) в землях, округах и судах нашего Польского королевства, равно как и один выполнитель судебных постановлений... Боярам предоставляется право свободно выдавать замуж своих дочерей, внучек (neptes) и вообще женщин, не исключая и вдов, лишь бы в таких случаях соблюдали католический обряд (ritum catholicum). Если же дочь, внучка или родственница (cognatum) у кого-либо из тех бояр останется по смерти своего мужа вдовою, то она может остаться в имениях или владениях (in bonis sen possessionibus) своего мужа (владеть ими), пока разумеется, пребудет во вдовстве (in toro viduali); если же она пожелает вступить во второй брак, пусть передает мужу, которого она изберет, dotandum, а имения и владения эти передает детям покойника, если они будут; в случае же отсутствия детей — ближайшим родственникам своего первого супруга, как делают вдовы в Польше. Боярство освобождается от всяких натуральных повинностей по отношению к господарю, за исключением постройки новых и починки старых замков в том случае, если к этому будет привлечена вся Литва. «Военные походы, по давнему обычаю, бояре совершают на собственные средства и, в случае погони за неприятелем, не только боярин, но и каждый способный носить оружие мужчина должен принимать участие. Всякий, принявший католическую веру и отступивший от нее, равно как и не принявший католической веры не будет пользоваться этими правами».
Последние слова цитаты, по-моему, говорят совсем не о толерантности. Эта линия с годами все больше усиливалась во внутренней политике ВКЛ. Православные порой вынуждены были искать защиты у Москвы. Вот что писал в 1715 году в жалобе Петру I настоятель монастыря Гедеон Шишка. Его обитель включала Петро-Павловский собор Минска:
«Оный наш монастырь разорен и разграблен весь без остатку от швецкого войска и от неприятелей римския веры католиков и униятов…»
В 1734 году было не лучше. Уже без участия шведов шляхтичи-конфедераты устроили настоящий набег на храм. Они въехали в собор на лошадях, избили монахов, устроили грабеж… С какого боку здесь толерантность?
То же самое можно сказать об убийстве Иосафата Кунцевича и многих других конфликтах, которые вызваны как раз очень нетолерантной религиозной политикой внутри ВКЛ. Причем страдали по большей части православные. Ситуация изменилась в 19-м веке, после присоединения многих земель к России.
Но вернемся к книге Павла Северинца: «Гістарычна менавіта хрысціянскае трыадзінства было кропкай кіпення і пунктам грамадскага росту ў ВКЛ і Беларусі. Узаемапранікненне, канкурэнцыя і сумоўе трох канфесіяў далі нам абуджэнне Залатога веку — час найвышэйшых дасягненняў. Праваслаўная Расея, каталіцкая Польшча, пратэстанцкія Нямеччына ды Швецыя ў розныя часы расцягвалі Беларусь на кавалачкі. Але для краіны, што тысячу гадоў жыве на геапалітычным крыжы, увесь сэнс цэласці не ў выбары якой-небудзь адной канфесіі, а якраз ва ўсведамленні ўласнага трыадзінства».
Опять же. С тем, что была конкуренция трех конфессий, нельзя не согласиться. Но автор не говорит о том, что она была похожа на выживание православных и протестантов при доминирующем католичестве. И никакого триединства большинство жителей не чувствовали.
Павел Северинец придерживается иной точки зрения. Он приводит такой пример: «Так беларускі геній Скарына, праваслаўнай традыцыі, на каталіцкай працы, паводле перакананняў евангелік, сумясціў у сабе ўсё найлепшае з канфесійнай Тройцы — і стаў постаццю № 1 у нацыянальнай гісторыі».
И снова очень спорное утверждение. До сих пор не утихают дискуссии о том, какого же вероисповедания был белорусский первопечатник. У сторонников каждой из версий есть свои весомые аргументы. Об этом можно написать целую диссертацию. К тому же Скорина не был все время только на «каталіцкай працы».
Кстати, что касается протестантов, то они уж точно не могут быть частью «троицы». Да. Идеи реформации давно пришли в Беларусь. Достаточно вспомнить Симона Будного или Василя Тяпинского.
Однако есть важный нюанс. Протестантизм никогда не был таким монолитным, как православие или католицизм. По сути, это не одна конфессия, а десятки, если не сотни. Забавно, что тот же Тяпинский в итоге стал антитринитарием, то есть отрицал учение о Троице. А нам сейчас лидер «БХД» говорит о какой-то белорусской «троице», куда входят протестанты. Тяпинский ведь не только был против Троицы, но и не подозревал об этом триединстве Северинца.
Да, с одной стороны просветитель издавал Писание на родном языке для всех желающих, независимо от их веры. С другой же, гуманист негативно отзывался о политике тотального окатоличивания. И давайте не будем забывать, что тогда католики использовали латинский язык. На нем и частично на польском велось обучение во многих школах именно с их подачи. Тяпинский же выступал за все более широкое использование родной речи.
Есть и немало других подобных примеров коренных разногласий между протестантами и католиками, православными и католиками, православными и протестантами. Часто они составляли такое триединство, которое называется лебедь, рак и щука.
Повторюсь, по большому счету, лишь в наше время эти три течения стали сотрудничать по-настоящему. К этому толкает всеобщая секуляризация, антихристианские нападки со стороны безбожников нашего времени. Однако же большим препятствием на пути положительного взаимодействия христиан разных направлений как раз таки является политизация их идей.
Монархизм, христианская демократия и прочие подобные вещи — величайшая угроза для истинного христианства. Эти идеологии сводят великие идеи к сиюминутному политическому расчету. На мой субъективный взгляд, они просто убивают веру. Зато на радость определенным политикам позволяют сделать свое учение «священным».
Сакрализация касается даже символов, которые «БХД» хочет сделать государственным в случае прихода к власти.
«Так трыяда нацыянальных сімвалаў — герб, гімн і сцяг — у Беларусі адпаведная Боскім іпастасям: «Магутны Божа» ад Бога-Айца, бел-чырвона-белы сцяг Хрыста ад Бога-Сына і імклівая «Пагоня», што перадае палымяную моц Духа Святога», — пишет Павел Северинец.
Он как бы намекает на то, что действующие госсимволы — некий тлен. Да вообще-то с христианской точки зрения тлен и книга Северинца, и мечты о безвизовом режиме ЕС для белорусов… Против «Магутны Божа» ничего не имею. Хорошая песня-молитва за Беларусь. Но почему она обязательно ассоциируется с Богом-Отцом? На ум может прийти и Христос Пантократор. А про бело-красно-белый флаг — это вообще старое заблуждение. Может быть, оно вызвано популярным у католиков иконографическим сюжетом Воскресения.
Вот один из вариантов:
Картинка может сильно варьироваться, но белый флаг с красным крестом всегда остается. Однако же это не бело-красно-белое знамя. Никаких серьезных доказательств существования «сцяга» до 1918 года широкой публике пока не предоставили. Более того, никто не отрицает, что у БНР был и трехцветный вариант, где широкая красная полоса с двух сторон окружена тонкими черными полосами.
Утверждение, что «бчб-сцяг» — это флаг Христа, пока что остается оппозиционным догматом. Помнится, в 2010 году Григорий Костусев, на тот момент кандидат в президенты от БНФ, показал по телевизору фото митрополита Филарета. Архиерей на снимке был одет в мантию для торжественных случаев. На ней были бело-красно-белые линии. Костусев с торжествующим видом заявил избирателям, что это еще один из аргументов в пользу «бел-чырвона-белага сцяга».
— Сцяг Хрыста! — гордо сказал кандидат на президентский пост.
Но никакой связи между облачением митрополита Филарета и «сцягам» нет. Давняя традиция предписывает архиереям торжественно входить в храм перед службой в таких мантиях. Она есть и Патриарха Кирилла, и у Патриарха Иерусалимского Феофила III… В общем, у многих и не только у белорусских православных иерархов.
Бело-красно-белые полосы на ней — традиция, которая возникла у христиан задолго до появления слова «Беларусь», а уж тем более самого государства. Скорее всего, она утвердилась в средние века в Византии, а потом пришла к нам.
Тройные полосы называют «источниками мудрости», иногда «лучами мудрости». Это символ того, что епископ питается Божественной мудростью и передает ее пастве. Повторяю. Никакой связи с флагом БНР серьезные исследования пока не выявили. И не факт, что выявят.
Далее. Герб «Погоня», может быть, и передает для кого-то мощь Святого Духа… Но в христианской изобразительной традиции такого нет. Обычно символ Духа — белый голубь. А наш знаменитый всадник, который есть на многих региональных гербах Беларуси — это все же не священная, а военная геральдика. И происхождение «Погони» — тоже предмет споров. Есть даже версия о том, что ее переняли у немцев.
Так что все эти разговоры о «святых триадах» — обыкновенная политическая мифология. Маркетинговый прием для продвижения идей в массы. Осознают это лидеры БХД или нет, но оно так и есть.
Источник: Imhoclub
