Признавать ли Святослава Барановича политзаключённым: аргументы за и против - Змитер Лукашук

К трём годам колонии общего режима приговорён Святослав Баранович, который после "Марша нетунеядцев" в марте 2017 года защищал анархистов от милиционеров в штатском. Но правозащитники отказались признавать Барановича политзаключённым. Правда, не все. Попробуем разобраться, почему одни считают осуждённого активиста политическим заключённым, а другие нет.

Аргумент 1. Право на свободу собраний и высказываний Барановича никто не нарушил

Первое, на что обращают внимание представители и Белорусского Хельсинкского комитета, и незарегистрированного правозащитного центра "Весна" — стычка происходит после окончания "Марше нетунеядцев". А это означает, утверждает юрист "Весны" Валентин Стефанович, что право Святослава Барановича на свободу собраний сотрудники в штатском не нарушили.

"Акция была санкционирована и препятствий никаких со стороны сотрудников милиции не предпринималось. Даже не задерживались те, кто формально нарушал порядок проведения этой акции, закрывая лицо маской — их задерживали уже после акции. И тут говорить, что было нарушено право Барановича на осуществление мирных собраний, не приходится. Потому что он это право свободно реализовал", — говорит Валентин Стефанович.

С коллегой не согласен правозащитник Андрей Бондаренко.

"Я бы это назвал политикой двойных стандартов, так как свобода мирных собраний не только в том, что человек спокойно пришёл на площадь и высказал своё мнение, но и в том, что он спокойно после этого вернулся домой и потом к нему не были применены действия, противоречащие действующему законодательству. Я не считаю, что акция закончилась, так как в показаниях свидетеля со стороны обвинения есть свидетельство: во время акции им приказали следить за анархистами, но команды задерживать их не было. Возникает вопрос: "Кто и на каких основаниях отдал такой приказ и зачем было провоцировать ситуацию на пустом месте?". Ко всему, эти люди в штатском почему-то не пожелали обозначить себя милиционерами — не назывались, не показывали документы, не говорили о причине задержания. И именно такие действия сотрудников милиции спровоцировали проблемы, которые в дальнейшем переросли в уголовное дело".

Аргумент 2. Насилие в отношении другого человека

Правозащитники не могут признать политзаключённым человека, совершившего насилие в отношении другого. Такое мнение в беседе с Еврорадио высказывает руководитель Белорусского Хельсинкского комитета Олег Гулак.

Олег Гулак: "Это было насилие в отношении физических лиц. Тем более, было понятно, что это сотрудники милиции, а у них тоже есть в некотором смысле дополнительная защита. Политзаключённый — это такой статус, который позволяет говорить, что то, что человек делал, оно достойно поддержки. А вот поддерживать насильственные действия мы не готовы ни в каком виде".

 

Исключение всё же есть, но в том случае, если с вашей стороны была самооборона, уточняет Валентин Стефанович: "Но в данном случае, и на видео это видно, что Барановича никто не атаковал и в отношении него никаких насильственных действий не применял. Он сам атаковал первый, нанося удары в затылок. Поэтому о самообороне здесь вопрос тоже не стоит".

"Сотрудник милиции должен быть идентифицирован любым гражданином, который мог бы обратиться к нему за помощью или рассчитывать на его защиту. В данном случае мы не можем говорить, что перед Барановичем находился сотрудник ОМОН, милиции, КГБ или сотрудник другой службы. Там был человек, который совершал противоправные действия. Более того, Барановичу и другим гражданам поступали крики о помощи и защите от неправомерных действий этих неизвестных лиц. Считаю, что в тот момент реакция Барановича была абсолютно адекватной и соответствовала той ситуации", — возражает руководитель "Платформы" Андрей Бондаренко.

Аргумент 3. Знал, кого бил, и признал свою вину

"Баранович сказал, что знал то, что перед ним сотрудник милиции. И вину свою признал в полном объёме. А это означает, что если вы признаёте вину по этой статье, то это означает: вы намеренно совершили насилие в отношении сотрудника милиции. Если вы говорите: "Я совершил насилие, но я не знал, что это сотрудник милиции", то вы вину не признаёте. А он вину признал. Были зачитаны его показания в ходе предварительного следствия, где он сказал, что давно ходит на акции, легко узнаёт сотрудников милиции. И он эти показания в суде подтвердил. Информации, что его заставили дать такие показания под воздействием физическим или моральным, от него не было. Хотя мог поменять показания в суде, отказаться от предыдущих показаний, но этого сделано не было. Ко всему, он ещё и раскаялся", — говорит Валентин Стефанович ещё один аргумент в пользу невозможности признания Барановича политзаключённым.

Андрей Бондаренко опять не соглашается:"В своём последнем слове Святослав Баранович чётко определил свою позицию и указал на то, что он не знал о том, что перед ним находился сотрудник милиции. А необходимость признания вины была связана с тем, что на него оказывалось давление, и таким образом он хотел смягчить будущий приговор. Потому что, если бы он полностью отказался от признания вины, то срок был бы максимальным".

Тем не менее, и те, кто не признаёт Барановича политзаключённым, и те, кто имеет обратное мнение, обещают и дальше оказывать парню всю необходимую правовую и юридическую помощь. А, к примеру, представитель профсоюза РЭП Андрей Стрижак, хотя и поддерживает позицию "Весны" и БХК, объявил сбор средств на помощь Святославу Барановичу и его семье.