Игорь Лукашик: Западнорусизм и независимость

Западнорусизм и независимость (Ответ на статью Ильи Добротвора «Почему у западнорусистов нет будущего»).

Идея маленького и независимого государства звучит красиво. Ни перед кем не кланяться, никому не служить, поддерживать только те связи, которые выгодны и вести народ к светлому будущему. Красиво! Приятно! Замечательная идея!

И возникает только один вопрос – а с чего бы? Почему слабое, как в экономическом, так и в военном потенциале государство может быть независимым в ситуации противостояния интересов более сильных политических игроков? Ответ очевиден, но нашим прозападным оппозиционерам кружит голову мечта о европейской независимости.

Когда-то эта мечта кружила голову аристократии ВКЛ, желающих присоединиться к Польше и получить «золотые шляхетские вольности». Это мечта, что права будто бы существуют сами собой и стоит их только получить – и жизнь сразу изменится! Получили. И очень скоро пришли к системе, когда богатый землевладелец просто покупал, прямо и бесхитростно, голоса более бедных коллег. Или принуждал голосовать в Сейме так, как он считает нужным. Вот и вся свобода.

Идея о том, что права не висят в воздухе, а всегда обоснованы реальной силой или договорённостями плохо приживается в головах интеллигенции. А известное «Запад нам поможет» - застилает глаза для понимания простой истины. У всех есть свои интересы.

А учитывать интересы других и строить совместную политику принуждают причины куда более приземлённые, чем идеи демократии и всеобщего равенства. Большинство из этих причин шкурно-собственнические, то есть, обоснованы выгодой от такого союза. Но есть ещё несколько причин, которые не относятся к прямой выгоде, но также сильно влияют на возможность сотрудничества, как между людьми, так и между народами.

Первая это язык. Когда люди способы на бытовом уровне понимать друг друга – это очень мощный толчок к интеграции. Меньше усилий для понимания, меньше культурных барьеров, уверенность в правильном понимании слов.

Вторая – территориальная близость. Народы, как и люди, живущие рядом, лучше понимают друг друга. Именно потому, что у них уже «всё было». Войны, конфликты, мирные договоры, уклонение от обязательств. Изначально понятны рамки всех договорённостей и подводные камни.

Третья, как ни странно, идеологическая оценка. Самый простой пример – семья. Несколько людей поддерживают взаимоотношения. Почему? Потому что им так сказали. Что, поскольку они имеют кровные связи, должны помогать друг другу, поддерживать, не оставлять в беде. Возможно, им было бы проще общаться и строить взаимоотношения с другими людьми, но они поступают иначе. Страны с общей религией, страны уже входившие в состав одного государственного образования с большей вероятностью находят общий язык. Страны, где идеологически насаждается идея единства и братства – с большей вероятностью будут сотрудничать.

И вот теперь вопрос: а чем вам не нравится западнорусизм? Три народа с похожими языками, имеющие общие границы, в прошлом уже имеющие, как минимум, три идеологические основы для сотрудничества. Привыкшие жить, работать, торговать. Имеющие опыт общего политического руководства. Говорящие на понятных друг другу языках. Зачем умножать сущности без надобности и пытаться строить другую модель для интеграции?

Нам будет проще найти общий язык с китайцами? С американцами? Даже с поляками и литовцами найти его сложнее – язык более разный, идеологических точек соприкосновения меньше. Но кто платит, тот и заказывает музыку.

И вместо принятия двух простых истин. Первая из которых – в одиночку слабое и маленькое государство не способно защитить свои интересы. И вторая – объединяться стоит с тем, с кем кто ближе и с кем и так сильны культурные связи. Некоторые уходят в пространные рассуждения о том, какой культурный проект мёртв, а какой нет.

При этом, не понимая, что в условиях конкурентного мира, любые объединения получают преимущество. Но условия объедения могут быть разными. С кем бы мы ни сотрудничали – всегда на первое место будут поставлены интересы. Всегда к нам будут предъявлены требования и обязательства. Но будет ли что-то ещё в нашем союзе кроме этого? Будет ли это только бизнес (основанный на желании выгоды и взаимном опасении) или в нём может быть доверие и братство? Всё это зависит от того, с кем мы будем строить союз.