Артем Агафонов: Интервью, которого не было
Я всегда старался быть максимально открытым с журналистами. Спокойно выступал и на «Регнуме» и на «Белсате», не делая различий между «своими» и «чужими». Но недавно я впервые отказал в интервью. Об интервью меня попросила одна популярная независимая газета, предложение было очень интересным – ответить на несколько вопросов по поводу несостоявшегося дела «Белого легиона», объем интервью – 6000 знаков, целая газетная полоса. Однако, почитав вопросы, я вынужден был отказаться. Они оказались составлены таким образом, что, на них невозможно было давать пространные ответы, не уходя в домыслы откровенно конспирологического толка. А выставлять себя клоуном мне совершенно не хочется.
Однако, подумав, я все-таки, решил ответить на них тут. Никаких домыслов, никакой конспирологии, никакого «анализа», основанного на том, о чем я могу только догадываться. Я не следователь, не прокурор и не фигурант этого дела. Я не имею доступа к материалам дела и не общался с теми, кто имеет. Поэтому только кратко и по сути.
-Начнем с самого начала: почему появилось "дело патриотов", или дело "Белого легиона", которое возбудили в разгар протестов нетунеядцев?
- Видимо, потому, что ситуация в стране была напряженная и можно было ожидать провокаций со стороны экстремистов.
- Вам не кажется странным подбор фигурантов уголовного дела? Через уголовное дело прошли 36 человек: члены "Белого легиона", Молодого фронта, БСДП (Народная Грамада), бобруйский клуб "Патриот".
- Не кажется. Независимо от членства в разных структурах, они исповедовали националистическую идеологию в ее агрессивной и радикальной версии, многие имели контакты с украинскими националистическими вооруженными формированиями и вполне могли попытаться сколотить подобное формирование у себя на родине. Напомню, что людей в камуфляже, которые на улицах принимали непонятную присягу мы видели совсем недавно. И эти люди имеют прямое отношение к одной из указанных организаций.
-27 ноября Следственный комитет прекратил уголовное дело "за отсутствием в деянии состава преступления". Почему уголовное дело прекращено?
- Я не имею допуска к материалам дела, поэтому мне остается только гадать. Возможно, следствию не удалось собрать убедительную доказательную базу. Возможно, это было политическое решение, направленное на улучшение белорусской позиции в переговорах с Западом.
-Дело закрыто, но вопросы остались. Например, кто такая таинственная фрау А., чей донос и положен в основу уголовного дела? Почему власти не раскрывают закулису уголовного дела?
- Я с ней не знаком. Зато знаком с таким понятием, как защита свидетелей. Рассекретить человека в этой ситуации означало бы поставить ее в большую опасность.
-Какие политические последствия может повлечь "дело патриотов" внутри страны и за ее пределами?
- Внутри страны национал-радикалы могут вновь почувствовать свою безнаказанность. Это главное следствие несостоявшегося дела так называемых «патриотов»
-Многие наблюдатели называют "дело патриотов" политическим - как реакция властей на социальные протесты, поэтому при очередном обострении социальных протестов может появиться новое "дело патриотов". Действительно ли Минск избрал такую тактику обеспечения "политической стабильности"?
- Борьба с экстремизмом – всегда политика. Экстремисты, будь они хоть неонацистского, хоть анархистского, хоть какого иного толка, всегда дестабилизируют ситуацию в обществе, разжигают рознь, провоцируют насилие. Что происходит, если борьбой с экстремизмом пренебречь, мы все видим на примере Украины. Поэтому, если власти начнут эффективно и жестко подавлять экстремизм – я не буду против такой тактики обеспечения политической стабильности.
Артем Агафонов
