Анатолий Матвиенко: К 75-летию операции «Оверлорд»
6 июня – три четверти века со дня начала высадки западных союзников в Нормандии. Время скромных торжеств, во Францию приглашены политики не самого высшего эшелона – не лидеры государств. Та война давно кончилась, а медийная продолжается.
«Россию спасли британские и в первую очередь американские силы. Американские поставки позволили русским преследовать немцев по пятам, когда скудость вооружений и угроза американского вторжения вынудили их отступить из России. Они смогли даже громить арьергарды отступающих нацистов. Они смогли захватить Берлин и Вену, когда американская авиация разрушила немецкую оборону. Когда американцы сокрушили японцев, русские смогли спокойно нанести им удар в спину. Единственной причиной, которая не дала немцам взять Сталинград, был недостаток снаряжения, самолетов и бензина. Блокада не позволила нацистам снабдить армию должным образом. Решающим сражением войны была битва за Атлантику. Великими стратегическими событиями войны с Германией были и завоевание Африки и Сицилии, и победа в Нормандии. Сталинград, если мерить гигантскими масштабами этой войны, был едва ли больше, чем тактическим успехом. В сражениях с итальянцами и японцами участие России было нулевым».
Этому пассажу тоже скоро исполнится три четверти века, аналогичная аргументация звучит всё чаще.
Россияне не остаются в долгу. Есть общеизвестные факты: на Восточном фронте Вермахт и союзники понесли три четверти потерь личного состава, там же нацисты угробили половину своей авиации, и именно Красная Армия вышибла немцев с их приспешниками из Восточной Европы, обеспечив возможность «Оверлорда» с продвижения к Эльбе. Наряду с ними приводятся другие аргументы, не всегда корректные. В эпоху информационной прозрачности важна точность. Обнаружение и разоблачение обмана в патриотической агитации способно толкнуть склонную к максимализму молодёжь в противоположную крайность, уверовать во второстепенную роль Красной Армии в частности и СССР в целом в победу над нацизмом.
Ущербность крайних суждений в оценке вклада союзников в общий результат обычно заметна в однобокости подхода, когда муссируются отдельные факты, неприятные для идеологического противника. Общую реальную картину даёт только комплексный подход.
Аргументация прозападных идеологов, как видно из приведённого опуса авторства Людвига фон Мизеса, упирается, в первую очередь, на решающее значение поставок по ленд-лизу для поддержания боеспособности Красной Армии и функционирования советского тыла. При этом сознательно опускается хронология поставок. Первый конвой (операция «Бенедикт» Королевского флота Великобритании) пришёл на Кольский полуостров уже в конце августа 1941 года, но поставки в тот период были настолько мизерными, что вряд ли оказали сколь-нибудь заметное влияние на ход боевых действий. «Бенедикт» решал другие задачи: продемонстрировать готовность Британии помогать Советам и вести войну против Финляндии.
Самый страшный период войны – с начала немецкого вторжения и до окружения противника под Сталинградом – Советский Союз вынес практически исключительно на своих ресурсах. Фактор американского снабжения заработал на полную силу только в 1943 году, с выходом на полную проектную мощность Трансиранского коридора. В тот период германское руководство уже не помышляло о достижении первоначальных стратегических задач, включая выход за Волгу, овладение Кавказом, рывок в Бирму навстречу японцам… Конечно, в Берлине громыхали марши, из репродукторов неслись бравурные речи. А Вальтер Шеленберг, шеф управления СД-заграница Главного управления имперской безопасности, получил официальное предложение ехать в Москву, где, при посредничестве японцев, немцы намеревались вести переговоры о мире, чтобы удержать хотя бы часть территориальных трофеев с Восточного фронта. Шеленберг, как явствует из его мемуаров, призывался Риббентропом использовать данный визит, чтобы при личной встрече убить Сталина, во что верится с трудом или не верится вообще. Я к тому, что уже в 1943 году, до заметного насыщения советских войск американскими автомобилями, самолётами, продуктами питания и др., сами немцы уже в полной мере сознавали гибельность Восточной компании, потому отчаянно хватались за самые бредовые затеи, лишь бы из неё вылезти, сохранив лицо слегка помятым, а не разбитым в кровь.
Что является правдой в заслугах западной коалиции в деле сокрушения нацизма?
Во-первых, стойкость британских вооружённых сил, год сражавшихся с немцами, итальянцами и вишистской французской армией в одиночку, с минимальной поддержкой со стороны США. Пусть напряжённость боестолкновений в период с 22 июня 1940 года по ту же дату в 1941 году не идёт ни в какое сравнение с будущим Восточным фронтом, надо отдать должное: если бы Лондон подписал почётный мир с нацистами, советской стороне пришлось бы сложнее.
Во-вторых, британские Королевские ВМС обеспечили глухую морскую блокаду Рейха, промышленность которого была вынуждена обходиться только ресурсами Центральной, Южной Европы и Скандинавии.
Эти два фактора в большей степени благотворно повлияли на ситуацию на советско-германском фронте в первые два года после нападения на СССР, чем пре-лендлиз и лендлиз.
Теперь о «втором фронте». Или, если угодно, «первом» по времени, потому что в Западной Европе и Северной Африке наши будущие союзники воевали с немцами раньше, чем Красная Армия. Я считаю, что значение операции «Оверлорд» сильно преувеличено в связи с её масштабами – высадкой полутораста тысяч личного состава на континент. На самом деле, как ни парадоксально, в историю войны вписано множество мелких частных операций, повлиявших на общий итог существеннее, чем масштабные битвы – та же Ржевская операция или Арденны. Меня всегда удивляло малое внимание к десанту союзников на Сицилии в июле сорок третьего, по времени оно совпало с наступлением немцев под Курском. Этот десант, в силу стечения обстоятельств, сыграл отвлекающую роль. Пусть он был проведён бездарно, при высадке союзники понесли огромные потери от «дружественного огня» и прочей неразберихи, эта акция напугала фюрера, как следствие – повлекла цепь непоправимых ошибок. Гитлер в панике сдёрнул фон Манштейна и других военачальников с Курской дуги, чтобы обсудить военно-политическую ситуацию на юге Европы. Если проанализировать немецкие документы середины июля, становится совершенно очевидно – фон Манштейн из-за удалённости от своего штаба в Белгороде оказался неспособен в полной мере оценить обстановку и отдавал далеко не самые оптимальные приказы. Временный успех с продвижением на несколько десятков километров вглубь оборонительных рубежей Воронежского фронта мог быть использован полнее! Да, стойкость наших солдат – это главный фактор победы. Но и компетентность в управлении войсками не менее важна, чем количество танков, пушек, самолётов, полевых укреплений. Советская вертикаль власти продемонстрировала большую устойчивость.
Так чья главная заслуга в победе на Курской дуге? Трёх советских фронтов, многомиллионных армий? Или нескольких дивизий, бестолково, зато очень своевременно толкавшихся у южной оконечности Сицилии? Вопрос риторический. Хочу лишь подчеркнуть, что тонувшие в Средиземном море канадцы, британцы и американцы заслуживают персонального уважения, они вмешались в войну в Европе, когда ещё не был достигнут коренной перелом, разгром Рейха не превратился в дело времени… А «Оверлорд» состоялся через 11 месяцев после того, как война прошла зенит.
Из Нормандии союзники наступали на значительно истощённого врага, жалкую тень тех румяных парней, что с засученными рукавами маршировали по Беларуси и Украине летом сорок первого. Вообще, входит в дурную привычку забывать, что война – это система сообщающихся сосудов.
Специально для западных оппонентов приведу пример из времени подготовки к операции «Цитадель». Немцы имели прекрасный шанс начать наступление на Курск гораздо раньше – после локального успеха под Харьковом. Но считали необходимым предпринять усилия по удержанию Северной Африки. Поэтому сроки наступления сдвинулись на июль, что дало возможность Красной Армии создать эшелонированную оборону на Курском выступе, довести численность личного состава дивизий почти до штатной, накопить резервы для перехода в контрнаступление. Африканский контингент союзников, более чем скромный по численности по сравнению с собранными у Курска силами Красной Армии, оказал нам содействие! А годом ранее союзники связывали в Африке танковые дивизии Роммеля, в то самое время, когда Вермахт прорвался к Сталинграду и Кавказу, по Волге у калмыцкий степей зияла огромная брешь в советской обороне, не прикрытая ничем… Одна-единственная дивизия могла перерезать идущее по реке и вдоль Волги снабжение советских войск кавказской нефтью и американской помощью из Ирана. Но такой дивизии не нашлось. ОКВ было вынуждено держать войска в Западной Европе и в Африке. Вот что значит иметь союзников! Поэтому преуменьшать роль Красной Армии в создании благоприятных предпосылок для высадки в Нормандии может или полный неуч, или профессиональный врун, получающий деньги за сознательное искажение истории.
Кстати, Красная Армия невольно преподала жестокий урок западной коалиции в период стратегической паузы осенью и в начале зимы 1944 года. Пока Советский Союз концентрировал войска для Висло-Одерской наступательной операции, немцы нанесли контрудар в Арденнах. И хотя союзники в последней декаде декабря переломили ситуацию, а Вермахт под Новый год начал спешный отвод танковой техники из Бельгии, признав поражение на этом участке фронта, союзники ощутили на собственной шкуре, что означает война с Рейхом без советской помощи, даже полуразбитым, разбомбленным, удушенным блокадой… Это был действительно невероятно грозный противник, победа над ним должна послужить основой для объединения народов, поиска связующих уз в общей истории, общей гордости, а не предметом раздоров и споров – чьи заслуги весомее.
