Александр Телевич: Краткая история отечественного околополитического юмора
По случаю первого апреля: почему мы так любим «травить анекдоты» о «начальстве» и всегда ли мы так делали?
Конечно же, нет. В годы правления товарища Сталина жанр политической сатиры просто не смог сформироваться. Ведь в те годы даже за безобидную с точки зрения нашего времени частушку или прибаутку можно было отхватить длительный срок тюремного заключения. Кроме того, неплохие шансы пойти по этапу вместе с рассказчиком имел и его нерадивый слушатель, вовремя не заявивший туда, куда надо, о факте, например, клеветы на Советскую власть. В ту эпоху тотального закручивания гаек и повального страха в нашей стране изречение неизвестного автора, что юмор - это правда в безопасных для жизни дозах, имела совершенно противоположное значение. Короче, белорусам было тогда не до смеха.
Зато уже следующий советский лидер, Никита Хрущев, собственноручно вызвал всплеск юмористической активности населения. Как прекрасный стратег Никита Сергеевич понимал, что те самые гайки, которые так старательно закручивали его предшественники, было необходимо слегка ослабить. Нужно было «сыграть на контрасте» - поэтому годы его правления и называются Хрущевской оттепелью. Шутить и смеяться теперь стало модно, а главное - можно, потому что менее опасно. Именно в эти годы снимаются великолепные кинокомедии, при просмотре которых каждое следующее поколение уже постсоветских людей смеется так же, как и предыдущее, а конкурсы в театральные и цирковые училища на специальности, связанные с юмором, просто «зашкаливают». Да и сам Хрущев был презабавным политическим деятелем: то в ООН прилюдно туфлей по трибуне постучит, то пригрозит «Кузькиной матерью» лидеру какой-нибудь заокеанской страны, не ровно дышащей в нашу сторону, то запустит всесоюзную кампанию по посадке кукурузы. В итоге Хрущев сам же стал первой жертвой своей политики по усилению роли юмора в жизни населения – вся огромная страна начала без устали рассказывать анекдоты про него самого.
Анекдотосложение расцвело с приходом к власти следующего руководителя страны Советов, Леонида Брежнева. Есть мнение, что из всех советских лидеров про него шутили больше всего. Многие анекдоты про Брежнева высмеивали, например, особенности его дикции (достаточно вспомнить шутки про известные «сиськи-матиськи») или речь, якобы имевшую место на церемонии открытия Московской олимпиады в 1980-м и сказанное им пятикратное «О», хотя это были всего лишь олимпийские кольца в «шапке», а текст речи был ниже. Многие анекдоты были откровенно злые - «Из сообщения ТАСС: 7:00 Брежнев справляет малую нужду, 8:00 – большую, а в 9:00 просыпается и встает с постели». В основе таких недобрых шуток могло лежать чисто человеческое осознание большинством людей того, что больного старика, часто уже не отдающего себе отчета в том, что он делает, нужно было давно отпустить на покой, а не «возить его в машине вместо чучела». Последний пассаж взят из анекдота, где Брежнев протестует против утверждения, что вместо него в машине возят чучело.
Про двух последующих руководителей государства, Андропова и Черненко, на короткое время сменивших Брежнева, много анекдотов сочинить не успели. Зато на следующего, Горбачева, выплеснули всю «застоявшуюся» и неиспользованную энергию юмора. Тем более, что последний дал для этого массу поводов, среди которых были перестройка и введение сухого закона. Если первая дала людям несколько больше свободы, чем у них было до этого, то вторая инициатива уже посягнуло на святое. Как вам такой анекдот? Хрущев и Брежнев собрались выпить и не могут откупорить бутылку. Помочь любезно предложил проходящий мимо мальчик. Со словами «пьянству - бой!» он вероломно разбил «пузырь», не забыв напомнить присутствующим, что он пионер Миша Горбачев!
Затем наступили трудные годы рубежа 1980-1990-х, и обделенное общественными благами коллективное бессознательное стало реагировать моментально уже на любое действие властей. Была же гласность! Вводят талоны на товары первой необходимости? На тебе частушку: «по талонам горькая, по талонам сладкая - доведет до ручки нас голова с заплаткою». Намек ясен всем: родимое пятно находилось на самой часто транслируемой по союзному ТВ голове Горбачева. Пустые полки в магазинах? Юмористы на том же ТВ уже язвят, что в их городе все магазины переименованы в шопы (от по-английского shop, означающего «магазин»), т.к. про них говорят: «пусто как в шопе». Парад суверенитетов? Нет проблем: карикатура, на которой ветеран рассказывает пионерам, что «тогда считать мы стали страны, республики считать…».
С обретением независимости Беларуси наш юмор стал суверенным. Перлы председателя Верховного Совета Николая Дементея про «задний проход» и подобные им «…а то я Вашу фамилию назову, товарищ такой-то» ходили по рукам в перепечатанном виде. Про первые деньги со зверями юмористы из народа сложили такой анекдот. Почему на них нет портретов руководителей страны? Наверное, эти руководители побоялись, что деньги очень быстро придут в негодность. Похожий анекдот рассказывали про марку с портретом Брежнева, которая плохо приклеивалась, т.к. люди плевали не на ту сторону.
Характерной чертой нашего отечественного юмора было стремление сменить персоналии в анекдоте, при сохранении сути происходящего (действия). Например, осенью 1999-го в почтовые ящики многих наших сограждан легла забавная листовка под названием «Новая волна белорусской политики». Забавной она была потому, что срок пребывания в публичной политике у большинства из изображенных на ней лиц к тому моменту стремился к десятилетию и назвать себя чем-то «новым» было, по меньшей мере, остроумно. Воистину говорят, что если у человека нет чувства юмора, у него, по крайней мере, должно быть чувство, что у него нет чувства юмора. Но дальше - больше. В листовке значился анекдот, начинающийся словами: «после победы оппозиции этой осенью». Затем следовало повествование, как Лукашенко несет раненого Титенкова (на тот момент еще управделами Президента), а тот говорит о себе, что ему не выжить и просит пристрелить. На что Глава государства замечает, что у него нет патронов. «Купи их у меня» - парирует Иван Титенков. Точно такой же анекдот рассказывали про двух солдат еврейского происхождения, оказавшихся в точно такой же ситуации. Этот военный анекдот, вероятно, просто высмеивал природную предприимчивость еврейского народа. Действительно, зачем лишний раз нужно было придумывать новый анекдот, если можно подогнать под реалии сегодняшнего дня уже существующий?
Про первых руководителей независимой Беларуси анекдотов было сложено гораздо меньше, чем про нынешнего. Быть может, те правители просто не успели достаточно надоесть основной массе населения. А может потому, что их было много, а не один, и менялись они быстро и люди просто не видели в них фигуры, достойной быть увековеченной в народном фольклоре, - но появление эпохального Лукашенко вовсе не застало доморощенных шутников врасплох. В итоге множество анекдотов про последнего условно можно разделить на две категории: анекдоты «за» и анекдоты «против».
Есть предположение, что анекдоты первого типа придумывают и активно тиражируют либо уполномоченные на то структуры, либо просто сочувствующие граждане. Действительно, анекдот о методах увеличения надоев молока (в котором лидер Беларуси интересуется у коров, что все-таки они желают сдавать: молоко или мясо?) напрямую положительно работает на Лукашенко, поддерживая старательно культивируемый в массах образ сильной руки. А появившаяся накануне референдума 2004 года шутка по поводу вопроса, выносимого на голосование «Разрешаете ли Вы…?» язвительно предлагала целых два ответа на этот вопрос: «хай застаецца» и «няхай застаецца». Это прекрасно сочеталось с посылом власти, обращенным к избирателям: мол, что все уже решено и никто кроме А.Лукашенко не сможет сделать лучше - давайте его оставим править далее.
Анекдоты «против», в первую очередь, высмеивают желание руководителя нашей страны руководить всем и вся. Байка на тему разговора во время селекторного совещания, где можно было услышать: «Хорошая, плохая, хорошая - даже картошку без меня перебрать не могут!» была как раз из той оперы. Также противники Лукашенко любят подшучивать над особенностями его произношения (как уж тут не вспомнить аналогичные им анекдоты про Брежнева?!) Хотя над подобными вещами смеяться, скорее, не совсем хорошо.
Любое учебное пособие по политическим технологиям скажет Вам, что если про человека рассказывают анекдоты и рисуют карикатуры, это означает только одно – этот человек популярен. Другое дело, какой характер носит эта популярность. Если имеет место множество негативного юмора, то и популярность политического деятеля будет носить отрицательный характер. И наоборот, чем больше «светлых» анекдотов - тем светлее образ политика. Однако реальные рейтинги таким образом замерять не советую – методика-то относительная. Но шутки ради попробовать можно.
Люди «травят» анекдоты про своих политических деятелей по нескольким причинам. Лидеров могут не любить, например, из-за их непопулярных в обществе действий. В таком случае шутки обычно злые. Могут наоборот, очень любить и шутить уже как над своим другом (однако это бывает крайне редко). Лидера могут не любить, а просто бояться - но все равно будут рассказывать анекдоты. Виновата здесь, наверное, сущность человека. Рассказав кому-то анекдот про начальника, мы, таким образом, хоть немного выпускаем пар, уменьшаем нашу неудовлетворенность «политикой партии». И разумной власти как воздух необходимо отслеживать, какие анекдоты про нее рассказывают. И изменять то, над чем шутят, чтобы сохраниться в будущем. Анекдоты про руководство страны есть, отчасти, обратная связь между властью и обществом.
Многое из того, что происходит в нашей стране нередко без иронии вообще нельзя воспринимать. В противном случае это чревато ментальными проблемами. Тем более, говорят же, что одна улыбка продлевает жизнь на минуту. Сегодня многие помнят, как во время «молчаливых протестов» в 2011 году был оштрафован человек без руки за то, что «хлопал в ладоши», а на акции 19 декабря 2010 года в Минске был задержан немой за то, что «выкрикивал антигосударственные лозунги». Подобные случаи не могут не вызвать иных эмоций, кроме улыбки. Получается, что власть заботится о нас, делая все возможное, чтобы мы жили дольше, улыбаясь чаще.
За несколько десятилетий развитие околополитического юмора в нашей стране прошло длительный путь от его полного отсутствия до почти «юмористической вседозволенности».
Отличительной чертой последних 10-15 лет стало то, что политический юмор в целом перекочевал в сеть интернет, чему виной явились компьютеризация плюс интернетизация всей страны. Ведь чем в нашем случае была замечательна эпоха «до изобретения интернета»? А тем, что анекдоты (и не только политические) рассказывались в живую в курилках, в общественном транспорте, на кухнях и т.д. Кроме того, нередко распространение анекдотов носило некий партизанский характер: нужно было думать, кому и что ты рассказываешь; кто оценит конкретную шутку, а кто - нет. Я бы даже сказал, что интернет убил политический юмор в его классическом виде.
Многие противники белорусской власти, в числе прочего, критикуют ее и за «негибкое» отношение к юмору в целом. После тех же «молчаливых протестов» нередко можно было услышать, что «как показывает история, власть, которая боится смеха, обречена».
Подобные умозаключения пусть останутся на совести их авторов. Тем более, практика показывает, что это совершенно не соответствует действительности. Мне вспоминается анекдот про президента Лукашенко, рассказанный (внимание) в прямом эфире во время большой пресс-конференции Григорием Киселем (тогдашним председателем правления телеканала ОНТ) в декабре все того же 2011 года. Анекдот был про то, как Лукашенко оказался в одной лодке с российским и американским коллегами. Между ними возник спор о том, кто должен грести. Далее процитирую Киселя дословно: «Встал вопрос, кому грести. Обама отказался - это не к лицу главе мировой державы. Медведев тоже заявил, что Россия - ядерная держава, а Лукашенко предложил решить вопрос голосованием. И вот картина меняется. Медведев и Обама гребут и говорят друг другу: «Смотри, нас накололи. Нас тут всего трое, а за Лукашенко четверо проголосовали!».
Скорее всего, данное выступление было заранее хорошо отрепетировано. Получается, что наша власть наконец-то научилась (или нашла в себе силы?) смеяться над собой, пусть даже делая это для достижения своих политических целей? Если это так - то это радует. Потому что это является, возможно, наиболее красноречивым показателем стремления белорусской власти к трансформации.
Александр Телевич
