Артем Агафонов: Почему нельзя признавать правопреемство от БНР
Наконец-то отшумел «День воли». В целом, достаточно мирно, значит, можно вздохнуть спокойно как минимум до следующего года. В последнее время меня постоянно звали на этот «праздник», говорили о его исключительной важности для белорусской истории и современности. Об этом рассказывали баннеры на сайтах, аватарки в соцсетях, какие-то мутные спамеры, рассылающие сомнительные приглашения, ораторы в телевизионных ток-шоу. Даже «Лидское пиво» добавило свое пены в эту мутную бело-красно-белую волну.
Самое забавное и печальное во всей этой истории – то, что событие, которое предлагается считать, без преувеличения, ключевым событием всей многовековой белорусской истории и в честь которого с огромным ажиотажем предлагается отметить «День воли», произошло вскоре после оккупации белорусской территории войсками Германской империи. Говорить в таких условиях о какой-то «воле», согласитесь, неуместно.
Еще более неуместно говорить о том, что провозглашение 25 марта 1918 года в Минске Белорусской Народной Республики стало отправной точкой в формировании современной белорусской государственности. Принимать такое правопреемство политически просто опасно для Беларуси.
Во-первых, легитимность. Республика Беларусь является правопреемницей БССР. Это признано международно и закреплено юридически. В конце концов, именно Верховный Совет БССР принял Декларацию о государственном суверенитете и проголосовал за переименование страны. БССР была представлена на международной арене и раньше. Даже будучи в составе Советского союза, она была членом ООН. БНР де-факто и де-юре суверенитета не имела. Она была провозглашена в условиях оккупации, ее представители обращались за поддержкой то к Вильгельму, то к Деникину - и нигде ее не находили. Органы власти «республики» так и не были окончательно сформированы, а руководство пережило несколько расколов, что делает вопрос о правопреемственности еще более неопределенным. Независимость БНР так и не была официально признана ни одним государством.
Во-вторых, территория. Границы БССР и Республики Беларусь четко обозначены и признаны всем миром. Ни одна страна мира не оспаривает наши границы, как и мы не претендуем на чужие территории. БНР же за все время своего существования так и не добилась своего полноценного контроля ни над одним клочком земли, зато в своей третьей Уставной грамоте умудрилась предъявить претензии на огромные территории соседей, основываясь на результатах этнографического исследования. Этнография точной наукой не является, а когда в дело включаются политики, зачастую перестает быть наукой вообще. Провозгласить можно хоть галактическую империю, но государство может считаться таковым, если имеет территорию, население и правительство. Своей территории, подконтрольной правительству, БНР не имело. Вообще.
В-третьих, история. Сейчас в официальных кругах принято утверждать, что для БНР она закончилась в октябре 1925 года, когда Рада БНР во главе с Александром Цвикевичем передала свои полномочия правительству БССР, признала Минск единственным культурным и политическим центром, на который должно ориентироваться белорусское движение за рубежом и приняла решение о самороспуске. Но даже если не принимать в расчет дальнейшую эмигрантскую самодеятельность, ни о каком правопреемстве между БНР и БССР речи быть не может. БССР к тому времени уже давно сформировалась и вошла в состав федерации СССР. Если подтверждение этого факта со стороны группы эмигрантов, никогда не имевших официального государственного статуса и имело для нее какое-то значение – то только пропагандистское.
Если самодеятельность эмигрантов в расчет принимать – получается еще хуже. Все годы, пока Беларусь развивалась, как государство, сначала в формате БССР, а затем РБ, за границей действовала группа изолированных от исторической родины эмигрантов, которые это государство не признавали, объявляя себя «верховным представителем суверенных прав белорусского народа» и даже продолжая претендовать на обширные территории соседних государств. В разное время эта публика не гнушалась поддерживать Гитлера и пользоваться покровительством ЦРУ и Госдепа.
Мотивы националистов понятны: им не хочется быть преемниками «страшного совка». Хочется чего-то своего, с БЧБ, «Пагоней». Но получая это «свое», они получают проблемы с легитимностью, территориальные споры, тяжелое историческое наследство и амбициозную канадскую бабушку в довесок. Вместе с ними, с больной головы на здоровую, эти проблемы рискуем получить и мы, все белорусы.
Артем Агафонов
Источник: «Белорусский партизан»
