Игорь Лещеня: Эмоциональные заявления Лукашенко по дипкорпусу МИД будет стараться реализовать аккуратно (интервью)

Президент Беларуси Александр Лукашенко 20 июля провел совещание с представителями Министерства иностранных дел, работающими в диппредставительствах республики по всему миру, где сделал ряд заявлений о том, какие преобразования должны ждать дипкорус в странах Евросоюза и даже преподал им урок патриотизма. По этому случаю корреспондент «Политринга» обсудил с экс-послом Беларуси в Словакии Игорем Лещеня некоторые заявления Александра Григорьевича.

- Как вы считаете, учитывая тот факт, что Беларусь приостановила свое участие в «Восточном партнерстве», насколько заявление Александра Лукашенко о необходимости сокращения числа дипломатов в странах ЕС является рациональным и обоснованным?

- В самом начале я бы хотел внести ясность. Если говорить о «Восточном партнерстве», то это тот трек, который касается неких общих рамок Беларуси и Европейского Союза. То есть, в данном случае это не касается двусторонних отношений.
Очень важно понять, что такое «Восточное партнерство». И мне кажется, что это не совсем четко звучало у многих наших комментаторов. Если говорить не о помощи гражданскому обществу и малому бизнесу, а об интересах действующей власти, то само по себе «Восточное партнерство» не было источником финансовой помощи и кредитов для белорусского государства.
Оно служило некими общеполитическими рамками, благоприятным фоном  для их привлечения. Участие в многостороннем аспекте “Восточного партнерства”, обсуждение перспективных направлений взаимодействия создавало благоприятный фон для принятия решений о технической помощи, кредитной поддержке для Беларуси по конкретным программам сотрудничества с Евросоюзом и такими структурами, как Европейский банк реконструкции и развития, Европейский инвестиционный банк. Например, во время недавней «оттепели» в отношениях с Евросоюзом, Европейский инвестиционный банк впервые стал кредитовать крупные   инфраструктурные государственные проекты.

А там, замечу, были и двусторонние треки, но они были у тех, кто хотел стать членом ЕС. А Беларусь, как мы знаем, этого, естественно, не хотела и не хочет.

Если мы говорим о треке двусторонних отношений с государствами – участниками Евросоюза, то здесь, в общем-то, Александр Григорьевич не говорит ничего нового. Он практически повторяет то, что говорил всегда: «зачем нам много дипломатов», «они должны заниматься делом», «нет активности у них». И здесь, я думаю, интересно то, насколько, объясняя постулаты Лукашенко, попытались частично смикшировать его слова премьер-министр Головченко и глава МИД Макей. Они же сразу после этого заявления в интервью БЕЛТА заявили, что мы не будем делать резких движений по данному вопросу, что нужно посмотреть ситуацию до конца года, как пойдет экономика, как пойдет торговля.

На самом деле я не думаю, что у Беларуси есть большой маневр для сокращения сотрудников дипломатических представителей в странах ЕС. Потому что большинство белорусских посольств были сформулированы по понятной формуле: посол и три дипломата. Один дипломат помогает по политике и по гуманитарным вопросам, второй – занимается экономикой, и третий – консульскими вопросами.

В рамках прошедшей «оптимизации» в ряде посольств по одному дипломату убрали. Грубо говоря, Посол занимается политикой, курируя оставшихся дипломатов, один из которых занимается внешнеэкономическими связями, еще один – консульскими вопросами. Да, можно еще по одному дипломату сократить и прийти на уровень малых стран ЕС. Я, например, знаю, что в ряде государств-партнеров по Евросоюзу такие страны, как Кипр имеют 1 посла и 1 дипломата. Но надо понимать, что Послам Кипра никто не ставит задач так жестко продвигать экспорт, и никто так жестко не оценивает их работу по такому критерию.

Я думаю, что данное заявление Лукашенко - это попытка показать, что мы сами с усами, что если вы, коллективный Запад плохо к нам относитесь, то хорошо, мы еще посмотрим, сколько имеет смысл держать наших дипломатов. В любом случае, я думаю, что эмоционально-политические заявления Лукашенко МИД и правительство будут стараться реализовать по возможности аккуратно. Потому что в глубине души, я вижу, что министр Макей не устает повторять мантру о том, что мы, белорусская действующая власть, готовы к диалогу с Западом, но Запад неконструктивно себя ведет. Правда, не знаю, насколько он сам в нее верит. Но в любом случае, думаю, что здесь будет найден более острожный подход. Потому что та ситуация, которая была с Литвой и есть, и которая была с Латвией, в чем-то является исключением. Просто там были и есть для действующей власти Беларуси достаточно сильные раздражители.

- Наставления дипломатам из уст Александра Лукашенко о том, что в случае с инцидентом с государственным флагом в Риге, он должен был пойти и «набить мерзавцу морду» за госсимвол Беларуси, насколько соответствуют духу дипломатии?

- Александр Григорьевич всегда говорит образно, ярко и остро.

Я бы хотел несколько сдвинуть акцент и обратить внимание на другое. 20 июля было, наконец, четко сказано, что МИД действительно оказался самым ненадежным министерством.

В сентябре МИД на самом деле выглядел самым протестным ведомством. Но тогда это было не так очевидно. Дело в том, что в силу своей специфики МИД - всегда под светом прожекторов СМИ. И любой младший дипломат, который проработал три года  и уволился в знак несогласия с произошедшим, сразу же оказывался в центре внимания прессы.

Я допускал и допускаю, что во многих других организациях ситуация была похожей. Просто они не пользовались таким вниманием СМИ, и люди могли там протестно увольняться без каких-то политических заявлений.

В чем причина «предательства» и явной недостаточной лояльности дипломатов? В более широком кругозоре и понимании происходящего. Мне уже приходилось говорить, что я был бы удивлен, если бы какие-либо иностранные разведслужбы не пытались воспользоваться ситуацией. Но очевидные для всех причины произошедшего - внутри страны. Все вместе взятые разведслужбы всех стран мира не смогли бы вывести на улицы белорусских городов столько народу, среди которых было много вполне состоявшихся рассудительных и прежде - вполне лояльных людей.      

В чем был прав Александр Григорьевич Лукашенко в своем выступлении? В том, что дипломату трудно отсидеться так, как его работа не предполагает опции «проглотить реальность» и сидеть тихо. Дипломат, если угодно, адвокат, защитник той власти, которая его направила. И это понимание, что ты не можешь отмолчаться, ты должен «перекраивать реальность» и убеждать весь мир, увидевший в Интернете  произошедшее,  что это было все не так, если мы говорим конкретно о ситуации 9-го августа и после этой даты, и стало триггером то, что МИД оказался неблагонадежным. Предполагается, если человек отрабатывает свой хлеб, то он действительно защищает эту политику. А для людей с совестью после событий 9-го августа это оказалось достаточно трудно.