Каторжевский: Беларусь не должна делать выбор между Россией и Евросоюзом
Член партии «Справедливый мир» Павел Каторжевский принял участие в очередной конференции общественной платформы «Диалог», которая прошла 1-го июля в Гомеле. В рамках темы «Перспективы белорусской экономики в условиях кризиса неолиберальной модели» он высказал свою точку зрения.
П. Каторжевский: В очередной раз поблагодарю за прекрасное выступление, особенно Ирину. Гендерная проблематика у нас вообще, к сожалению, хоть она и не была заявлена, но она была интересна, то есть лично я рад был послушать.
Во-вторых, ну если у нас уже так не по плану, не по порядку, не по вопросам, дискуссия пошла своим руслом, ну может, оно так и лучше. Каждый коснулся одного из заявленных вопросов, озвучил как-то комплексно свою позицию, это тоже хорошо.
Начну с того, что у нас вот в самой теме круглого стола заявлено, звучит слово «неолиберализм», то есть, неолиберальная модель. Сегодня этот термин бог знает сколько звучал, наверное, десятков раз. Я, наверное, добавлю, что вот неолиберализм, исходя из самого термина, считаем чем-то новым. Я всё-таки так не считаю, потому что всё это мы проходили уже в 19 веке: отсутствие социальных гарантий, эксплуатация наёмного труда, и в принципе тут ничего нового нет. Наверное, за исключением глобального характера неолиберализма. Можно это обозначать как «неолиберализм» для удобства, хотя из современной экономической модели, в том числе и рыночной, я бы вообще понятие «либерализм» убрал. Капитализм уже давно развёлся и с либерализмом, и с демократией, на мой взгляд.
Что касается Беларуси, то, конечно кризис 2008 года, который, на мой взгляд, продолжается и по сей день, он Беларуси коснулся. Потому как Беларусь является частью мирового рынка. Здесь тоже капитализм, кто бы что ни говорил. Свой, государственный, но тем не менее. Естественно, системный кризис капитализма, он повлиял в том числе и на Беларусь. То есть, наверное, чтобы ответить на вопрос «Как эти процессы, в том числе приватизация государственных предприятий, рыночной реформы проходят в Беларуси?», надо, наверное, начать издалека.
В принципе, наверно, у многих людей левых марксистских взглядов есть такая родовая болезнь начиная с разрушения Советского Союза. Развала или распада – тут кому как больше нравится. Сам факт – Советский Союз перестал существовать. Сегодня Евгений, пытаясь ответить справа, тем не менее, можно сказать, процитировал одного из классиков марксизма, действительно.
Ещё в 20-х годах Лев Давидович Троцкий предсказывал о том, что номенклатура сама пойдёт на реставрацию капитализма, потому что ей будет мало тех привилегий, которые у неё есть. То есть, здесь ещё вопрос о самом характере СССР, но мы говорим сегодня не об этом. Дело в том, что когда произошёл распад-развал СССР, то целый клубок противоречий вылез наружу. То есть, это противоречие между зарождающейся буржуазией, старой номенклатурой, это противоречия между трудящимися. То есть, лучшее тому подтверждение – это в 90-х годах политическая жизнь кипела и в Беларуси, и в Украине, и в России.
То есть, даже сегодня, когда мы видим какие-то подъемы такой пассионарности, это несравнимо с тем, что было в 90-е годы. И вот самый, наверное, главный вопрос – это «Почему мы видим в Украине обычную такую буржуазную демократию, в России точно такая же буржуазная демократия, а вот у нас в Беларуси получилось что-то среднее?». То есть, как я считаю, здесь обыкновенная логика того, что зарождающаяся буржуазия ещё была у нас слаба и не готова была ещё взять средства производства в свои руки, грубо говоря. А бюрократия была ещё слишком сильна, ещё не очень хотела отдавать свои привилегии. Но мало кто забывает про третью сторону – это трудящиеся, это наёмные работники. То есть, это необязательно пролетарий с кувалдой, как говорится, который работает молотком и вообще физическим трудом. Это наёмные работники в целом. Так случилось, что бюрократия всё-таки ещё не желает давать власти своих рук, она вопреки всему поделилась каким-то социальными гарантиями, каким-то подачками, которые у нас до определённого момента сохранялись. Это бесплатное образование, бесплатная медицина и так далее. По-моему, сохранение этих социальных гарантий произошло скорее вопреки Лукашенко, чем благодаря ему. То есть, если бы не давление народных масс снизу, то я думаю, прошёл бы этот передел собственности и уничтожение социальных гарантий, только по своему сценарию. То есть, что на самом деле, почему появилась такая фигура, потому что она была способна в клубке этих противоречий обеспечить временный социальный мир. То есть, дать какие-то условные подачки той же рождающейся буржуазии, тем же трудящимся, которые были недовольны и той же номенклатуре, которая благодаря этому, сохранила какое-то влияние, какую-то власть. То есть, вопрос был «Надолго ли можно удержать статус-кво?».
То есть, существующее положение дел. И вот сегодня, наверное, пришли мы в Беларуси к тому, что буржуазия наша окрепла, как её ни называй. Номенклатура стремительно слабеет. Вот уже есть много разговоров о том, что появились какие-то реформаторы там в правительстве, молодые волки и так далее. Ну и конечно, третья сторона, то есть, наёмных работников, слишком долго довольствовалась тем, что у неё есть, и как-то не возникала мысль, что завтра этого всего может не стать. Хотя к этому всё и шло. Потому что тут вопрос был не в том, будет ли вообще передел собственности, приватизация и рыночные реформы. Вопрос был только в том, как они пройдут. Ну вот сегодня, я думаю, что мы к этому пришли. Ещё очень прозвучала сегодня такая фраза, что Лукашенко не дал осуществить приватизацию, что он такое солнышко, которое светит всем. Дело здесь не в том, что это Лукашенко, а в том, что Лукашенко выражает интересы определённой социальной группы, определённого класса.
И как любой бонапартистский режим, то, что Белоруссия существует – это обыкновенный бонапартизм, он просто балансирует между теми и другими. Понятно, что вечно это происходить не может, и дело тут совсем не в Лукашенко. Дело в том, что сейчас мы уже видим – ослабевшая демократия, она, по сути, превратилась в учреждение, которое обслуживает эксплуатацию, обслуживает интересы рыночников этой новорождённой нашей буржуазии. И поэтому какое-то социальное государство – оно сохранялось, пока были российские кредиты. Российские деньги закончились – закончился у нас какой-то условный социализм. Здесь ещё один краеугольный момент для тех, кто считает, что у нас там едва ли не коммунизм, едва ли не советский заповедник, то я ещё напомню, что есть такой момент. Все почему-то очень сильно делят собственность именно вот государственная и частная.
Почему-то все забыли про общественную форму собственности. У нас в программе партии мы выступаем за восстановление в конституционных правах общественной формы собственности. Она содержит в себе только возможность формального решения вопроса. Мы, собственно, выступаем за контроль над государственной собственностью наёмными работниками. Коих большинство, как я уже говорил, это необязательно рабочий, который чем грязнее, тем лучше, и работает молотком. И безусловно, что либерализация – это естественная революция этого режима. Она была заложена ещё тогда. Ещё в 90-е годы. Сейчас мы просто видим логическое завершение этого. Вот Юрий Эдуардович сегодня уже говорил о том, что диктует МВФ Беларуси. Это действительно во многом так, потому что Беларусь сегодня стала такой площадкой обкатки самого жуткого и страшного сценария, который может нас ждать – такого авторитарного, буржуазного капитализма.
Это когда существует сильное государство, которое авторитарными методами максимизирует извлечение прибыли из наёмного труда, из всего остального. И на самом деле это выглядит достаточно жутко в то время как ужена 3D-принтере распечатывают дом, и вообще стоит вопрос о целесообразности человеческого труда. Эта система – она направлена только на поддержание собственного существования, и, если она откажется даже от самой бесполезной эксплуатации труда, тогда она получит огромную армию безработных, с которой непонятно что делать. То есть, сегодня уже само собой разумеется, что у нас идёт приход к абсолютно свободному рынку, и такая модель подразумевает безработицу.
И вот сейчас такими авторитарными экономическими методами, как тот же Декрет №3, есть попытка эту безработицу ликвидировать. И при этом они, по всей видимости, абсолютно не понимают, что рынок – он сам по себе подразумевает так называемый естественный процент безработицы, который в Беларуси уже в принципе превышен. Там, по-моему, мировым стандартом считается 5-6, но тем не менее, у нас 10% трудоспособного и экономически активного населения разосланы письма счастья. То есть, фактически у нас уже 10% безработных. Это не считая так называемую скрытую безработицу, когда люди работают за какие-нибудь 50 рублей в месяц и фактически живут с каких-то других моментов.
Также здесь неоднократно сегодня звучало, что Беларусь – это страна, которая вынуждена всё-таки делать выбор между Востоком и Западом, между Евросоюзом и Россией. На мой взгляд, это абсолютно неверно. Опять же мы на уровне партии «Справедливый мир» выступаем за нейтральную Беларусь. То есть, любые интеграции должны работать только в интересах наёмных работников. То, что мы сегодня видим, это интеграция с Евросоюзом для нас означает фактически поглощение международным капиталом, о чём сегодня и говорилось. Интеграция с Россией, Казахстаном и так далее – это просто интеграция авторитарных режимов для дальнейшей эксплуатации трудящихся.
Если мы говорим о перспективах, которые нас ждут, то перспективы весьма туманны. Возможно, тот рецепт, который я предлагаю, покажется многим утопическим, но это неудивительно, левых часто обвиняют в утопизме. Хотя само понятие «утопия» не означает что-то невозможное, оно означает какую-то идеальную модель. Я просто о том, что это не означает место, которое невозможно. Всё-таки да, конечно, мы должны действовать как-то исходя из того, что, из объективных условий. Но, тем не менее, я наверно, скажу, что решать, я как левый не буду говорить большинству, что оно должно делать, куда идти – туда или туда. Я должен спросить, чего вы хотите.
